Конев вышел из совершенно другой среды — из политических комиссаров, которых Жуков ненавидел. Военный историк Борис Николаевский утверждает, что, изучив отношения Сталина с двумя этими людьми, он пришел к выводу, что Сталин сознательно противопоставлял Конева Жукову — отдавая ему предпочтение при награждениях, просто осыпал его орденами, — выдвигая его таким образом как возможного соперника Жукова.
В конце марта 1945 года Жуков и Конев вместе со своими штабными офицерами были вызваны в Москву для координации планов взятия Берлина.
1 апреля генерал-майор С. Шгеменко, начальник Оперативного управления Генштаба, зачитал Ставке сообщение: англо-американские войска планируют взять Берлин, опередив советские войска. Детали, приводимые Коневым, демонстрируют знакомство с планом Монтгомери —эта информация могла просочиться через советскую миссию в штабе Эйзенхауэра.
К недовольству Конева, Ставка решила, что 1-й Украинский фронт Конева двинется как можно быстрее в направлении Дрездена, чтобы встретить там американское наступление, Жуков получал в качестве приза взятие Берлина его Белорусским фронтом.
На Ялтинской конференции Сталин не настаивал на контактах между западными союзниками и советскими войсками. В то время — до молниеносного продвижения американских войск — он мог считать, что чем меньше контактов, тем лучше, поскольку преимущества были у русских Быстрота, с которой шло продвижение американцев, оказалась неожиданностью для Сталина и Ставки. Нетрудно себе представить реакцию Сталина, когда он получил сообщение от Эйзенхауэра от 28 марта, из которого стало совершенно ясно, что Эйзенхауэр намерен продвигаться к Дрездену и очищать мифическую альпийскую «цитадель» нацистов. Его ответ последовал незамедлительно: он тоже решил двигать свои войска к Дрездену, а «Берлин будут атаковать только вспомогательные войска».
Тем временем продолжалась концентрация советских войск, которые как монгольские орды скапливались на восточном берегу Одера. На протяжении сотен километров можно было видеть сосредоточение войск и военной техники, их уже невозможно было камуфлировать.
Линии снабжения советских войск растянулись натри тысячи километров, их основой стали железные дороги, а всего использовалось 1 200 поездов. Потом снаряжение перегружалось на узкие телеги, запряженные лошадьми, которые оказались главным транспортным средством, несмотря на то, что одновременно использовались 22 тысячи грузовиков. Позднее подсчитали, что в битве за Берлин было выпущено 1 миллион 235 тысяч артиллерийских снарядов — 2 тысячи 250 вагонов — только в первый день! В этом потоке военного снабжения, начинающемся далеко от линии фронта, замечались повозки с живностью в клетках или привязанной к повозкам. Человеку, оказавшемуся в этом месиве, могло пригрезиться, что он попал в средние века.
Почти треть всей советской пехоты и половина ее бронетанковых сил — устрашающие 60-тонные танки «Сталин», 36-тонные Т-34 и более легкие Т-70 — должны были обрушиться на немецкие войска, зачастую в четыре раза превосходя численностью немцев. Главным советским оружием была, конечно, тяжелая артиллерия, которую подтаскивали сюда по дорогам, перестающим после этого существовать. Всего готовы были ринуться в бой 163 пехотных дивизии, 32 тысячи артиллерийских стволов и 6 тысяч 500 танков.
По ночам через Одер укладывались мосты, они залегали под водой, и благодаря этому их трудно было заметить и еще труднее уничтожить. Иногда строительство мостов шло в открытую, днем, словно в насмешку над безуспешными попытками немецкой авиации помешать строительству.
Жуков отдал Коневу из состава Белорусского фронта 28-ю и 31-ю армии вместе с семью артиллерийскими дивизиями, чтобы усилить 1-й Украинский фронт, прорваться через Германию южнее Берлина и выйти к Эльбе напротив Дрездена. Жуков и весь 2-й Белорусский фронт угрожали теперь Берлину на глазах у не верящих своим глазам немцев.
Первоначальный план заключался в массированном фронтальном наступлении через Одер и захвате единственного географического препятствия между Одером и Берлином — Зееловских высот, нависающих над переправами через реку. После этого Берлин должен был быть захвачен классическими клещами, используя 1-й и 2-ю гвардейские танковые армии, которые будут наступать с юго-востока и северо-востока. 1-я Польская армия, 61-я армия и 7-я гвардейская кавалерийская армии должны были форсировать Одер севернее города и обеспечить защиту северного фланга, в то время как 69-я и 33-я армии и 2-я гвардейская кавалерийская дивизия атакуют и нейтрализуют гарнизон города Франкфурта-на-Одере, который расположен на линии Варшава—Берлин. Жуков планировал использовать 3-ю армию в качестве своего резерва.