Вышеупомянутые трупы были опознаны как трупы доктора Геббельса, его жены и их детей, все трупы были отправлены для посмертного исследования и опознания людьми, близко знавшими их, в отдел контрразведки СМЕРШ 79-го стрелкового корпуса 1-го Украинского фронта.
Для опознания трупов были проведены консультации со следующими военнопленными: с личным представителем гросс-адмирала Деница в ставке Гитлера, вице-адмиралом Фоссом Гансом Эрихом рождения 1897 года, старшим техником гаража Имперской канцелярии Шнайдером Карлом Фридрихом Вильгельмом, и поваром Имперской канцелярии Ланге Вильгельмом — все они хорошо знали Геббельса, его жену и детей.
Вице-адмирал Фосс, Ланге и Шнайдер во время допросов и осмотра трупов безоговорочно опознали их как трупы Геббельса, его жены и детей. На вопрос, на каких признаках основывает он свое утверждение... вице-адмирал Фосс заявил, что он узнал (Геббельса) по строению-черепа, форме рта, по креплению на правой ноге, по золотому партийному значку и остаткам обуглившейся партийной формы...
Фосс опознал в частично сгоревшем женском трупе жену Геббельса и высказал уверенность, основываясь на росте (выше среднего) и на золотом значке НСДАГТ, что это жена Геббельса. (Она была единственной женщиной в Германии, носившей такой значок; он был вручен ей Гитлером за три дня до его самоубийства.)
Далее, при осмотре портсигара, лежавшего рядом с трупом, на внутренней крышке обнаружена надпись: «Адольф Гитлер — 29.Х.34». Фосс показал, что жена Геббельса пользовалась этим портсигаром последние три недели.
При осмотре детских трупов Фосс опознал их как трупы детей Геббельса. Он неоднократно видел этих детей, одна из девочек, примерно трехлетняя дочь Геббельсов Хейди, бывала в квартире Фосса по разным случаям.
Вышеупомянутые лица, принимавшие участие в опознании трупов — повар Ланге и старший механик гаража Шнайдер, — решительно подтвердили, что они оба узнают доктора Геббельса в частично сгоревшем трупе, основывая свою уверенность на форме лица, особенностях тела, форме черепа и металлическом креплении на правой ноге.
В присутствии военных представителей, перечисленных в данном документе, повар Ланге также опознал в детских трупах детей Геббельсов, назвав двух из них по именам — девочку Хильду и мальчика Гельмута, он лично знал их обоих в течение некоторого времени.
В ходе внешнего осмотра детских трупов подполковником Грачевым из медслужбы армейского корпуса он установил, что смерть была вызвана введением в организм токсичного карбоксигемоглобина (то есть произошло отравление окисью углерода).
На основании этих показаний мы, нижеподписавшиеся, пришли к выводу, что частично обгоревшие трупы — мужчины, женщины и шестерых детей — являются трупами германского министра пропаганды доктора Йозефа Геббельса, его жены и их детей.
Показания Фосса, Ланге и Шнайдера, которые были привлечены для опознания, были даны ими через переводчика с немецкого, руководителя следственной группы разведки 3-й Ударной армии капитана Альперовича».
Вслед за подписями тринадцати советских офицеров стоят подписи трех немецких свидетелей.
Первое и самое очевидное несоответствие этого документа заключается в том, что он предположительно подписан 3 мая. Для этого трупы, включая трупы детей, предположительно найденные в тот же день, должны были быть доставлены в расположение 79-го стрелкового корпуса, где должны были присутствовать все немецкие и советские свидетели, должны были состояться идентификация и допросы, согласованы отдельные донесения, нужно было принять решение о форме документа, который предстояло быть доложенным Сталину, документ нужно было отпечатать, утвердить и подписать в тот же день. Это было бы примечательное достижение для любой армии. Поэтому возникают серьезные сомнения, что этот документ был либо написан, либо подписан 3 мая.
Однако в нем есть один момент, подсказывающий, что документ был написан до предстоящего посмертного обследования. Этот момент заключается в ошибочном предположении военврача, осматривавшего трупы шести детей, а врач этот вряд ли являлся экспертом, что дети были отравлены угарным газом. Такое предположение должно было быть сделано из-за цвета трупов, хотя удивительно, что запах горького миндаля, характерный для отравления цианистым калием, остался незамеченным подполковником Грачевым. Если бы посмертное обследование было проведено, то, конечно, такая ошибка была бы обнаружена.