Далее мы имеем дело с «Д о к у м е н т о м № 6», «касающимся патологоанатомического обследования частично сожженного трупа неизвестной женщины (предположительно жены Геббельса).
Та же самая команда врачей обнаружила остатки желто-коричневой кофты, застежку и значок нацистской партии, а также выкрашенный в рыжий цвет клок волос, совпадающий с оставшимися на обгорелом черепе волосами. Во рту обнаружили остатки ампулы. Пробы показали, что смерть наступила в результате отравления цианистым калием, никаких огнестрельных ран на теле не было.
Труп принадлежал женщине тридцати — сорока пяти лет, ростом примерно 157 см; труп был сожжен настолько, что непочерневшими остались только маленькие участки кожи. В отличие от Йозефа Геббельса, черты лица были совершенно неузнаваемы.
Поскольку не оставалось более простых методов опознания, тщательному исследованию подверглись челюсти. Отчет гласит:
«Верхняя челюсть имеет 14 зубов, из которых 4 естественных резца и 2 клыка. Второй малый коренной зуб искусственный, сидящий на золотом основании, связанном с первым коренным зубом.
Первый левый коренной зуб имеет маленькую пломбу, второй левый коренной зуб несет золотую полукоронку и пломбу, первый правый коренной зуб имеет амальгамированную пломбу, первый правый коренной зуб имеет золотую пломбу, а второй — две золотых пломбы.
Нижняя челюсть — передняя часть полностью сохранилась, правая часть также сохранилась, левая отсутствует. В нижней челюсти 4 естественных резца, 2 клыка и первые два коренные зуба... второй клык прикрыт золотой полу корон кой, в левом большая пломба...
Передний правый коренной зуб отсутствует, тонкая золотая пластинка впаяна в золотой мост и покрывает второй и третий коренной зубы».
Поскольку сравнивать было не с чем — не имелось ни стоматологических записей, ни рентгеновских снимков, — у советских медиков-специалистов не было абсолютно никаких доказательств для идентификации. Поэтому комиссия приложила к отчету отделенные нижнюю и верхнюю челюсти, партийный значок, прядь волос и некоторые другие мелочи.
Тогда окончательно заключение не было получено; к сожалению, мы не имеем его и теперь. Хотя очень маловероятно, чтобы женщина с такими дорогими деталями на зубах, лежавшая рядом с Йозефом Геббельсом, была кем-то иным, а не Магдой, она никогда не была идентифицирована.
Таким образом, можно сделать вывод, что патологоанатомическое обследование первой партии трупов, сравнительно легко найденных в районе бункера, выявило Йозефа Геббельса и его детей, а также женщину с партийным значком, которая вполне могла быть Магдой Геббельс.
Единственный момент, который может заинтересовать пытливого наблюдателя, это почему повар и механик тут же не пришли к выводу, что это Магда Геббельс лежит рядом со своим мужем, тем более после обнаружения хорошо известного значка НСДАП.
ТРУП «ЕВЫ БРАУН»
Когда мы переходим к следующему трупу, который исследовала комиссия, мы можем отчетливо видеть основания для подобной осторожности.
Иван Клименко, начальник отдела контрразведки СМЕРШ 79-го стрелкового корпуса, был тем человеком, который действительно отвечал за поиски Гитлера. После войны он рассказал Безыменскому:
«Естественно, что мы спросили Фосса, где может находиться Гитлер. Фосс не дал прямого ответа, сказал только, что покинул бункер вместе с адъютантом Гит-лера, который сказал ему, что Гитлер покончил жизнь самоубийством и что труп его зарыт в саду Имперской канцелярии.
После этого допроса я решил вернуться в Канцелярию и попытаться найти там какие-нибудь следы.
Мы приехали туда в джипе, в котором находились я, Фосс, подполковник армейской службы контрразведки и переводчик. Мы спустились в бункер. Там было совершенно темно. Мы освещали себе дорогу фонарями. Фосс вел себя довольно странно, он нервничал, бормотал что-то неразборчивое. Мы поднялись на поверхность и оказались в саду неподалеку от аварийного выхода.
Было около 9 часов вечера (3 мая). Мы подошли к большой цистерне, где должна была быть вода для
тушения пожаров. Цистерна оказалась полна трупов.
Здесь Фосс остановился и, показывая на труп, сказал:
«О, это тело Гитлера!»