Схема зубов Евы Браун подготовлена профессором Согнесом по материалам допроса ее дантиста доктора Блашке, арестованного в мае 1945 года. Схема показывает хорошее состояние зубов - даже по современным меркам - с малым количеством пломб н отсутствием коронок. С такими зубами протез не нужен. Тот факт, что протез для Евы был изготовлен, хотя она нм не воспользовалась, и что в обугленных женских останках был найден зубной протез, заставляет немедленно усомниться в том, что найденный труп - это Ева Браун.
На левой стороне нижней челюсти были восстановлены шесть зубов, начиная от переднего резца и до второго коренного зуба. «Документ № 13» вскрытия констатирует, что «второй резец имеет темное пятно, клык, два малых коренных зуба и два больших коренных зуба сохранились. Все они отчасти сношены, и на них видны следы врачебного вмешательства». Схема зубов, вычерченная Блашке по рту женщины, которую он осматривал всего несколько недель назад — в марте 1945 года, — не указывает ни на какие вмешательства зубного врача, наличие дупла или каких-нибудь других повреждений на зубах нижней челюсти. Репутация Блашке сильно пострадала бы, если бы за зубами любовницы Гитлера так плохо следили, как это видно по зубам трупа предполагаемой Евы Браун.
В правой части нижней челюсти не было обнаружено ни одного зуба —- новое, весьма удивительное открытие, учитывая стойкость зубной эмали. Однако эта тайна поначалу, казалось, была раскрыта, но в действительности она значительно осложнилась, когда:
«В полости рта под языком найден мост из желтого металла (золото), неприкрепленный, который соединял второй правый малый коренной зуб и третий правый малый коренной зуб при помощи золотой коронки; на металлической пластинке моста крепятся первый и второй искусственные белые малые коренные зубы; они выглядят так, что их нельзя отличить от естественных зубов».
Иными словами, хотя мост не был на месте, легко было предположить, что он заменяет на нижней челюсти первый и второй коренные зубы, прикрепляясь коронкой ко второму малому коренному зубу и третьему коренному зубу.
Однако Блашке не отмечал в своей схеме никакого моста, он не показывал также никаких следов врачебного вмешательства или приготовлений к установке моста, зафиксированного или съемного. На схеме Блашке видна эмалевая пломба на верхушке первого малого коренного зуба, но больше ничего. Место, о котором идет речь и которое расположено под мостом, очень кстати исчезло из трупа.
Сравнение результатов вскрытия со схемой зубов Евы Браун окончательно убеждает, что женский труп, найденный около бункера, не является трупом Евы Браун, и вот почему:
— У Евы Браун было двадцать шесть собственных зубов, русские обнаружили только одиннадцать. У нее были все передние зубы, русские нашли только один — левый резец.
Сравнение схемы Блашке с несколькими зубами верхней челюсти обнаруживает такое количество патологических несоответствий, что совершенно очевидно: ни один из этих зубов не мог принадлежать Еве Браун.
— Схема зубов, вычерченная Блашке, показывает, что верхний левый малый коренной зуб основательно чинили. Никаких следов лечения на зубе найденного трупа не было.
— «Документ № 13» указывает, что все зубы нижней челюсти трупа подвергались серьезному лечению, в то время как записи Блашке свидетельствуют, что у Евы эти зубы были в полном порядке; стоматологическое обследование, осуществленное в марте 1945 года, отмечало удовлетворительное состояние зубов.
— Имеет место разительное несоответствие между отмеченными в советском «Документе № 13» следами лечения и разрушениями зубов, которые к тому же давно почернели; найденный во рту золотой мост высочайшего качества с белой искусственной эмалью не только не соответствовал цвету зубов, но и разительно отличался от качества лечения, к которому прибегала неизвестная женщина. Там, где должен был крепиться золотой мост, челюсть была разрушена и не было ни одного зуба, где бы она могла крепиться. Записи Блашке вообще не содержат упоминания о таком мосте».
Упоминая золотой мост, советский отчет о вскрытии заявляет, что этот мост рассматривался «как самое важное анатомическое доказательство при идентификации личности». Следовало бы задать вопрос: что подразумевали русские под этой фразой?
По всей видимости, тогда, 8 мая 1945 года, когда составлялся этот отчет, их мнение было вполне оправданным. В то время они могли полагать, что если им удастся найти стоматологические записи или зубного врача, который мог бы подтвердить, что у Евы Браун имелся такой мост, то принадлежность трупа была бы установлена.