Был ли это Штумпфеггер, который раздавил ампулу, когда совершался подлог с трупом, представленным потом как труп Евы? Он ли проделал то же самое с трупом предполагаемого Гитлера? В любом случае не было никаких признаков предсмертных судорог от цианистого калия, ни спазма челюстей, раздавливающих ампулу.
ПОДОЗРЕНИЯ СОВЕТСКИХ СПЕЦИАЛИСТОВ
Советские патологоанатомы выдали свой ненадежный отчет, и прошло почти полвека, прежде чем стало очевидно, что они работали под страшным давлением, вынуждающем их прийти к выводам, которые должны были удовлетворить Сталина, с нетерпением ожидавшего их заключения.
Первое свидетельство, ставшее достоянием общественности и потянувшее последующие разоблачения, имело своим источником Сергея Владимировича Мироненко, директора Главного государственного архива СССР, расположенного в Москве на Большой Пироговской улице. Он продемонстрировал, как он считал, части черепа Гитлера, найденные в простой картонной коробке, в каких продают ботинки, помеченной синими чернилами шариковой ручки, вместе с фотографиями дивана со следами крови, стоявшего в комнате Гитлера (на этом этапе уже без обивки, которая была отправлена для анализа) и запачканной кровью деревянной стойкой от того же дивана, после того как диван был полностью разобран.
Эти находки сопровождались шестью толстыми фолиантами объемом более двух тысяч страниц — протоколы допросов свидетелей из числа обитателей бункера, проводившимися советскими органами внутренних дел, а также заключения экспертов — как патологоанатомов, так и разведчиков, — направивших свои донесения Лаврентию Берию, печально знаменитому главе секретной полиции, который, в свою очередь, докладывал их непосредственно Сталину.
Еще до обнаружения этих фолиантов ходили слухи, что останки «Гитлера» и «Евы» были уничтожены еще лет двадцать назад после нескольких перезахоронений. Даже после тщательного изучения фолиантов советские журналисты повторяли все ту же глубоко укоренившуюся версию. Подлинная судьба останков станет очевидной позднее в тексте данной книги.
Из показаний Кэте Хейзерман и данных первоначального патологоанатомического вскрытия, проведенного в мае 1945 года, мы знаем, что протезы нижней челюсти с несколькими коронками и отделившаяся нижняя челюсть, предъявленные Хейзерман, были изъяты из трупа Гитлера и использованы в качестве вещественных доказательств для идентификации. Эти протезы и нижняя челюсть были, по всей видимости, переправлены из Берлина в Москву, где они и затерялись в архивах КГБ; они не фигурировали в последних расследованиях.
В 1993 году среди слухов о том, что же хранится в московских архивах, появились намеки на то, что в Москву были отправлены фрагменты какого-то черепа без нижней челюсти, возможно, в соответствии с тогдашним увлечением русскими френологией. Однако Мироненко не разрешил западным патологоанатомам осмотреть эти останки.
Содержание коробки из-под ботинок может оказаться вещественным доказательством в охоте за одной из самых кровавых фигур современности. По словам корреспондентки «Известий», когда она держала в руках высохшие останки, я испытывала страх, не столько страх прошлого, сколько будущего — страх перед идеями и замыслами, которые могут прорасти из такого обычного человеческого черепа».
Когда было объявлено о находке черепа, я немедленно предложил простой способ идентификации, который не имели в виду московские архивисты, до того как я обратил на него их внимание. Я предложил сделать рентгеновские снимки глазных впадин найденного черепа для сравнения с рентгеновскими снимками черепа Гитлера, хранящимися в архивах США. Таким образом можно было бы доказать, принадлежал ли обнаруженный советскими архивистами череп Гитлеру или нет. Мое предложение помочь было встречено молчанием.
Существовала еще одна возможность, на которую я обратил их внимание. В 70-х годах Рейдар Согнес, профессор ортодонтологи и Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, создал модели гитлеровских протезов, основываясь на трехмерных реконструкциях, отталкивавшихся от двухмерных рентгеновских снимков, хранящихся в американских архивах, а также на схемах и описаниях зубов Гитлера, оставленных профессором Блашке. Эти протезы можно было приложить к обнаруженному черепу и убедиться, совпадают ли они.
В то время как положительная идентификация с помощью этого метода позволила бы определить, принадлежит ли череп, находящийся на Большой Пироговке, Гитлеру, отрицательный результат означал бы только одно: этот череп не подлинный. В конце концов, нигде не было помечено, что это череп Гитлера. Негативный результат не исключал бы точную идентификацию, проведенную советскими специалистами в мае 1945 года.