Музыка достигла своего апогея, а затем смолкла. Мгла растворила улицу, по которой бежал Олег. Он даже не сразу понял, что это за новая обстановка вокруг него.
… — Привет, — Виктория ласково провела рукой по его волосам. — Проснулся?
— Проснулся? — непонимающе спросил Олег.
Оказывается, он лежал в ЕЕ кровати, в ЕЕ квартире. А где же… горящий клуб, а затем и дома на Калужской площади?
— Как ты? — в голосе Виктории звучали искреннее участие и забота.
Олег смотрел и ничего не понимал. Так что же случилось на самом деле?
— Пойду в магазин, а то ничего не осталось в холодильнике. Возьму картошки, маслин, колбасы и плавленых сырков. Изумительный суп получается. Олежик, что тебе еще взять?
— А где?.. — недоумевающее произнес он.
— Что-то потерял?
«Этого нет! Я уснул! Сейчас открою глаза, и квартира исчезнет!»
Квартира и не думала исчезать, зазвонил телефон; реальный звонок пытался узаконить реальность происходящего.
— Олежик?
— Да?
— Ты не ответил?..
«Если я себя ущипну, то проснусь?»
Он ущипнул, но не проснулся. Крохи сомнения все сильнее закрадывались в душу.
— ЧТО ТЫ ПОТЕРЯЛ? — Виктория и не думала отступать.
— Думаю, — медленно произнес он, — я потерял какой-то отрезок собственной жизни. Возможно, большой.
— Мы его отыщем. Совместными усилиями мы победим любую напасть. Так?.. Я пойду, а ты жди. И отсюда — никуда! Помни, что врачи запретили тебе выходить из дому.
— Я пленник?
— Прекрати. Ты отлично знаешь, что это ненадолго. Так у тебя есть заказ? Хочешь, возьму пиццу?
Она пыталась создать атмосферу доброты и уюта. Однако в душе Олега возрастал дискомфорт. Он начинал сомневаться в прошлом, но по-прежнему не воспринимал настоящее. Все здесь чужое! И он — чужой себе. Как будто стал двойником…
Олег вздрогнул, что не укрылось от взгляда заботливой Виктории. Она обняла его и прошептала:
— Объясни, что тебя беспокоит?
Он мог бы ответить: «Все!». Жуткие сумерки и гудящий ветер за окном, холод самой квартиры, словно специально отключили отопление. И поцелуй хозяйки квартиры так же отдавал дыханием льда. В душе росло и укреплялось чувство насчет неестественности происходящего и неестественности самой Виктории.
«Я спал и проснулся? Или наоборот — уснул так, что как ни щипай себя, век не разомкнуть?»
— Значит, договорились, Олежик?
— Насчет чего?
— Я — за ингредиентами для супа, а ты отдыхаешь и ждешь меня. Вернусь и приготовлю такую вкуснотищу!
— Который час? — спросил Олег, и сам потянулся к телефону. Время подходило к полночи.
— Полночь! — повторил он, вопросительно посмотрев на Викторию.
— Наш магазин работает и ночью.
— ПОЛНОЧЬ, ВИКТОРИЯ! Ты никогда не готовила поздними вечерами. Вспомни свою любимую фразу: «Ночь — для размышлений и удовольствий, дела достаются дню». И еще: ты ведь не ешь после семи, бережешь фигуру…
Взгляд Виктории перестал источать трогательную заботу и нежность, сделался растерянным. Несколько раз она судорожно крутанула головой, ища выход из неловкого положения. С другим бы проскочило ее вранье, а вот с Олегом…
— Думала покормить тебя.
— НО Я НЕ ХОЧУ ЕСТЬ. И Я НИ О ЧЕМ ТЕБЯ НЕ ПРОСИЛ.
— Олежик!..
— Не просил, — твердо повторил он. — Театр великой актрисы не состоялся!
…Снова — пьянящая слух музыка и, одновременно, терзающая вас призраками смерти. Совсем близко от Олега — апофеоз настоящего, созданная для зла копия. Олег прибавил ход, настигая беглянку. И тут астральный двойник обернулся…
Олег застыл! Сердце стучало так, что и сам он слышал этот стук. Он имел представление, насколько схож двойник с оригиналом. Но стоять напротив копии девушки, которая когда-то являлась его возлюбленной!..
Попробуйте сами встать на его место. Вам известно, что любимый человек, близкий родственник, просто друг погиб. И вдруг встречаете его, будто воскресшего из могилы. Как поведете себя? Попытаетесь сорвать с самозванца чужую маску? Разрисуете его кулаками за святотатство? Изуродуете лицо, на которое он не имеет права? Замрете, точно изваяние? Или отшатнетесь и побежите прочь? Так что решили для себя?