Его увезли в психиатрическую больницу… А так ли это? Анатолий бы знал. Но он утверждает другое: Павлов просто исчез. И никто не знает куда.
Или… Алексеев чего-то недоговаривает? Интуиция Виктории говорила, что она права. Что недоговаривает? Не хочет, чтобы кто-то узнал о болезни его друга? Такое возможно!
Но тогда и Юрьева ей ничего особенного не скажет. И она не захочет копаться в грязном белье своего ведущего автора.
Марковы передали Светлане рукопись, которую им принес Павлов. Что за рукопись? Ту самую, что он разместил в Интернете? Скорее всего. Или там было НЕЧТО ОСОБЕННОЕ?
Наконец-то появился Олег. Прямо с порога принес дурную весть: он ненадолго, поскольку сегодня — ночное дежурство в лаборатории.
— Вчера уснул, сегодня — вообще уходишь, — недовольно бросила Виктория. — А мне одной волком выть?
— Что делать? — вздохнул Олег. — Позвонил научный руководитель и…
— Не оправдывайся. Садись ужинать, и сейчас все мне расскажешь!
— Особо и нечего, — мрачно ответил Олег. И затем поведал о своем неудачном приключении. Виктория слушала, поражаясь наивности своего друга.
— А чего ты убежал?
— Как не понимаешь? Она явно посчитала меня за вора… Да и не убежал я вовсе. Просто быстро ушел.
— Это одно и то же. Таким образом привлек к себе ненужное внимание. И почему ты решил перестать заниматься этим делом? Ты как раз принес очень важную информацию.
— Брось! — махнул рукой Олег, посчитав, что возлюбленная старается его поддержать.
— Нет, не брось! Как так: новые жильцы куда-то уехали и ничего не сообщили соседям?
— У них могли быть не слишком хорошие отношения.
— Такие, что и словом нельзя обмолвиться?
— Бывает…
— Пусть они не общались именно с этой соседкой, — не унималась Виктория, — но были и другие. По цепочке слух бы все равно разошелся. Чего я убеждаю тебя — мужчину, технаря, у которого логика должна быть на первом месте?..
— Ладно, — насупился Олег, не слишком любивший, когда его припирают к стенке.
— Не обижайся, — Виктория нежно коснулась его руки. — Но сначала сам завел меня, а теперь — в кусты. Послушай о моих делах.
Виктория умела заинтриговывать слушателя. Глаза Олега зажглись, а по окончании рассказа он воскликнул:
— Ты собираешься встретиться с Юрьевой?
— Если получится!.. А что?
— Да нет, ничего. Просто ты девушка привлекательная.
— И стойкая, — расхохоталась она в ответ. — Мне все время кажется, что Алексеев темнил. Не могу понять причину.
— Зачем ему откровенничать с первой встречной?
— Точно… — Виктория поняла, что этот раунд проиграла она. Никто, а тем более следователь, не станет обнажать душу перед незнакомцем.
— И Юрьева не станет говорить лишнего. Это ее автор… нет, он, как я понял, он — нечто большее, он — символ ее издательства.
— Итак, что мы имеем? — сказала Виктория. — Исчезнувший писатель, о судьбе которого не знает даже близкий друг-следователь. Сбежавшие свидетели возможного преступления, то есть убийства доктора Савельева. И нас постоянно пытаются уверить, что на определенном этапе Павлов впал в… фантазии.
— Если только и впрямь не впал!
— А вдруг нет?! — Виктория готова была кричать. Как же ей не хотелось, чтобы и таинственные двойники и подземный мир не растворялись в чужом творческом безумии.
— Хорошо, нет, — Олег решил было успокоить подругу. Но тут как будто пелена спала с глаз, он вспомнил слова матери — известного врача: «Лучше больному сказать правду, какой бы горькой она не была!» Виктория больна нелепым расследованием. А ведь и расследовать нечего.
— Представь себе, — произнес он с неожиданной жесткостью в голосе, — умирает хозяйка издательства. Пышные похороны! Павлов их очень ярко описывает. А на следующий день она преспокойно выходит на работу… Как бы ты, ее сотрудница, отреагировала? Нелепость?
— Нелепость, — вздохнула Виктория, ощущая, как почва окончательно уходит из-под ног. Оставался последний, не слишком убедительный аргумент.
— Но ведь был доктор Савельев, который чем-то занимался…
— Именно: ЧЕМ-ТО ЗАНИМАЛСЯ. И почему «был»? Возможно, он жив и здоров? А Павлов просто позаимствовал его фамилию, чтобы вывести своего героя. Написал все так, что даже я, человек далекий от литературы, и то оказался в шоке. Попал в капкан его вымысла.