Все лампочки в лаборатории вдруг непонятным образом погасли! Олег уже не видел своего гостя и только кричал ему:
— Вы не поняли! Я согласен ПРОЙТИ ПО СЛЕДАМ ПАВЛОВА!
Свет вспыхнул снова, только в залитой огнями комнате никого уже кроме Олега не было. Окулов беспомощно озирался, силясь понять: что это — помутнение рассудка, нелепый сон, воплотившиеся в реальность фантазии?
Так приходил сюда кто-то, знавший некую тайну писателя Павлова? Не понимая, зачем он это делает, Олег сложим руки в рупор и закричал в пустоту комнаты:
— Я согласен! Слышишь, согласен!
Поскольку ответа не последовало, прокричал опять:
— С тобой, или без тебя, но я узнаю правду! У меня есть Виктория, которая точно так же хочет ПОНЯТЬ! Вместе с ней мы сила!..
Что-то нестерпимо зудящее пронеслось над ухом, в который раз изменилось освещение, став более тусклым. Очертания предметов приняли зловещие конфигурации, стулья застучали ножками, приборы на столе словно ощетинились. Температура упала так, что Олег застучал зубами.
Взгляд его упал на противоположную стену, будто кто-то заляпал ее кровавыми пятнами. Пятна… задвигались, соединяясь в определенные конфигурации. Да это же буквы! Буквы сложились в огромное, грозно поблескивающее слово:
РАЗМЕЖЕВАНИЕ!
Бесконечные копии этого слова алели на остальных стенах, полу, потолке. Вся лаборатория кричала:
— РАЗМЕЖЕВАНИЕ!
Олег хотел бежать отсюда, но все завертелось, закружилось так, что не шагу ступить! Он в ужасе упал на тахту, заткнул уши, однако продолжал слышать дикий вопль:
— РАЗМЕЖЕВАНИЕ!
И вдруг все стало тихим и спокойным…
Глава пятая
Дорога в неведомое
Рука Виктории уже в который раз тянулась к телефону, но снова девушка ее отдергивала, говоря себе: «Рано. Рабочий день еще не начался». Иногда взгляд рассеянно падал на компьютер с открытой страничкой не написанного и наполовину рассказа Полины. В голову все равно ничего не лезло. «Позвоню Юрьевой и после уже займусь», — решила Виктория.
Ровно в десять она позвонила в издательство, телефон молчал. Молчал он и в четверть одиннадцатого. И только еще примерно через час в трубке послышался нежный голосок:
— Алло!
— Добрый день. Мне бы переговорить со Светланой Петровной.
— Я! — пропела собеседница.
— Моя фамилия Ерофеева. Зовут Виктория. Анатолий Викторович сказал, что могу проконсультироваться с вами по одному важному делу…
— Да, он и мне звонил.
«Надо же, уже позвонил!»
— Ты сейчас где? — хозяйка издательства с удивительной легкостью перешла на «ты».
— Дома.
— Приезжай в издательство через час. Хотя стой, у нас еще будет идти планерка. Через полтора часа.
— Хорошо, — пролепетала Виктория, не веря своим ушам.
— Адрес знаешь?
— У меня он записан.
— Тогда привет! Чао-какао!..
Едва Виктория отключилась, как телефон зазвонил вновь, это Олег.
— Не на лекции? — спросил он.
— Нет. Я же тебе говорила, что хочу встретиться с Юрьевой. Я ей позвонила. И она… пригласила меня.
— Поздравляю! — последовал кислый ответ.
— Чем ты недоволен? Мы можем узнать у нее такие потрясающие вещи. Она наверняка в курсе многих тайн Павлова. Возможно, что никто кроме нее о них вообще и понятия не имеет.
— Может быть.
— Олег, да что с тобой?
— Если то, что написал о ней Павлов правда…
— Вот ты о чем?! Ну, милый, у меня нормальная ориентация. Тебе бы не знать! Ты мой единственный мужчина! Мой единственный сексуальный партнер.
Последние слова она произнесла не столь уверенно. Призрак ночи продолжал о себе напоминать. Виктория поспешила закончить разговор:
— Пора, Олег, пора! Вечером встретимся, обо всем расскажу.
Она надела на себя все самое лучшее, яркое и вызывающее. Перед уходом осмотрела комнату:
— Я ничего не забыла? Проклятая рукопись!..
Рукопись Полины опять оказалась отложенной на потом.
…Издательство Юрьевой находилось в большом сером доме, Виктория протянула охране документ, ее тут же предупредили:
— Поднимитесь на третий этаж, там вас встретят и проводят к Светлане Петровне.
Миловидная девушка встретила Викторию, повела по коридору, кидая заинтересованные взгляды. Виктория вдруг ощутила волнение, словно шла по историческому месту. Ей казалось, что сейчас откроется дверь и выглянет очередной герой странной повести Павлова — или бородатый толстяк Андрей Андреевич, слишком острожный и расчетливый, или открытая карьеристка Маша Щелокова. Впрочем, возможно эти люди вовсе и не такие, какими их описал Павлов?