— Хорошо. — По тому, как сильно она сжимала руль, я поняла, что она нервничала.
— Думаю, я могла бы работать в местном колледже. — Мама поймала мой взгляд в зеркале заднего вида.
— Мам, это же замечательно. — До отъезда в Данию мама получила степень магистра в области истории искусств, и она довольно-таки много времени посвятила работе над PhD[52]. — Может быть, ты даже сможешь работать над диссертацией.
— Я думала об этом. Но дело в том, что мне придется взять вечерний класс или два, а я ненавижу, когда тебе приходится оставаться в одиночестве после школы. — Ее прекрасные брови нахмурились.
— Мам, это ерунда, — заверила ее я. — У меня все равно вечерами много домашней работы. И я думала присоединиться к команде по бегу.
— Но ты все равно нуждаешься во мне, — сказала мама, и я почувствовала комок в горле, потому что знала, как она любила этот аспект наших отношений.
— Ты моя мама. — Я хотела показать, как сильно любила ее. — Я буду нуждаться в тебе всегда. Но я же не нуждаюсь в тебе ежеминутно. И у нас есть сотовые телефоны. Да и колледж всего в 20-ти минутах езды от дома. И я знаю всех соседей. Мама, ты должна сделать это. Ты отличный учитель, и студентам местного колледжа нужны действительно хорошие профессоры.
Ее лоб, наконец, разгладился и побратимы ее серо-голубых глаз — брови, словно крылья птицы, вернулись на свои законные места.
—Ты самая лучшая, Брен. И за что мне достался такой превосходный ребенок?
— Хорошие гены?
Она потянулась через центральную консоль и похлопала меня по колену.
— Ты заслужила.
Мы вернулись домой, и я немного почитала книгу Кингсолвер. Моя комната выглядела удивительно. Я была так впечатлена тем, насколько было приятнее находится в уединении красивой комнаты. Не то, чтобы был особый повод. Я любила быть одна в комнате прежде, чем у меня появился парень. Я открыла свой ноутбук и скинула фото Джейка с телефона на компьютер, а затем пропустила его через программу Photoshop. Я очистила фотографию и сделала черно-белой, потому что настоящий цвет был ужасен. А затем подключила ноутбук к фотопринтеру и распечатала.
Один вид фото Джейка заставил меня почувствовать себя легкой и игривой. Я положила его в книгу в качестве закладки, не желая оставлять на виду, в случае если бы зашла мама или Торстен. Было много причин, почему я не хотела говорить с ними о Джейке, но на самом деле главная причина заключалась в том, что я просто не знала, как они отнеслись бы к самой идее появления у меня парня. Так что я пошла по пути наименьшего сопротивления и не упоминала о нем.
Мы ели в гостиной легкий ужин, поставив тарелки на журнальный столик. Потом посмотрели несколько детективных сериалов, к которым пристрастилась мама, но не очень нравились мне. Наконец она потянулась и, зевнув, сказала мне, что хотела перед сном почитать хорошую книгу в постели.
— Люблю тебя. — Она поцеловала меня. Я сказала ей, что тоже ее любила, и пождала с минуту, прежде чем выключить телевизор и поставить тарелки в посудомоечную машину. Я старалась не торопиться, идя в свою комнату, потому что хотела насладиться моментом перед звонком. Это было почти мучительно. Я умылась и переоделась в пижаму, а потом уселась на кровать, с нетерпением уставившись на телефон.
— Бренна. — Его голос звучал уже сонно.
— Эй, Джейк. — Я свернулась калачиком на своей постели. — Как дела?
— Довольно здорово. Я получил согласие удивительной девушки встречаться со мной.
— В самом деле? Она что, очень отчаянна? — подразнила я.
— О, да. В течение всего свидания она не могла не прикасаться ко мне. Бедняжка. Думаю, она одержима.
Мне нравилось то, что мы вместе могли шутить о нас. Я боялась одной только мысли, что все могло стать слишком серьезным или слишком глупым. Я действительно мало знала о знакомствах или наличии бойфренда. Для меня все было в новинку.
— У тебя усталый голос, Джейк.
— Я не настолько устал, чтобы не говорить с тобой, — сказал он и зевнул.
— Думаю, ты слишком устал, чтобы вообще бодрствовать. — Я раскрыла книгу и посмотрела на его улыбку на черно-белой фотографии.
— Ты слишком долго не звонила мне, — обвинил он сладким голосом.
— Я хотела смаковать этот момент, — сказала я спокойно и смутилась.
— Ты очаровательна. — Потребность во сне заставила его вдруг стать пробивным.
— Ты совершенно неотразим, — прошептала я. — Пора спать, Джейк.
— Скажи мне, что не можешь без меня, — настойчиво попросил он.
— Я не могу дышать, не смотря на твое фото, — я лгала, но эта ложь была во благо.
— У тебя есть мое фото? — он был удивлен.
— Одно. Сегодняшнее. То, из холла кинотеатра.
— Ах, то самое, где виден скол на моем зубе. — Его голос был невнятен, сонлив.
— Оно самое.
— Тебе оно нравится? — Он казался удивлен.
— Ты хорошо там получился.
— Бренна. — Мое имя было вздохом на его губах. — И как это ты видишь во мне только хорошее?
— Потому что ты хороший, — просто сказала я. — И это все. Спокойной ночи, Джейк.
— Если я хорош, то ты в тысячу раз лучше, чем самая лучшая, — сонно сказал он.
— Добрых снов, Джейк, — повторила я, думая о его голове на подушке и телефоне, лежащем в расслабленной руке.
— Спокойной ночи, Бренна. Я завтра буду в техникуме.
— Хорошо. Я тоже. Спать. — Я нажала на телефоне отбой.
Итак, мой мир начал медленно вращаться вокруг Джейка Келли. Он был моим парнем, но больше, чем мог бы быть друг, о котором я когда-либо думала. Не только с физической стороны, хотя я любила и этот аспект. Джейк всегда уважительно относился к тому, что у меня не было опыта, к моей осторожности, не торопил. Школьная жизнь сосредоточилась для меня вокруг Джейка, и я с нетерпением ждала встреч с ним. Саксона же я избегала.
После уикенда в кино Саксон был скрытен и холоден со мной. Мы больше не ходили вместе из кабинета в кабинет, а то, что я продолжала сидеть за ланчем за одним столом с ним и его друзьями, так это только от нежелания заводить новые знакомства. Я мало кого знала, да и ученики еще в первый год высшей школы давно уже разбились на группы.
Лучшая часть моего дня начиналась после ланча, когда я садилась на свой велосипед и ехала в техникум, хотя погода становилась все холодней, и ветер продувал даже сквозь несколько слоев одежды. Я толкала ногами педали, желая поскорее доехать до Джейка. В отличие от Саксона, с ним всегда работалось легко. Я любила, когда мы сидели напротив друг друга в молчании, улыбаясь, когда встречались глаза над столом. Иногда он ловил мою ногу под столом носком ботинка и проводил им вдоль нижней части моей голени, вверх и вниз. В это время он никогда не смотрел на меня, и это делало его еще более очаровательным. Мне нравилось ощущение от скольжения его немного жесткого ботинка по мягкому изгибу моей ноги.
Морозным вечером четверга он проводил меня к велосипеду.
— Холодает. — Его зубы немного отстукивали.
— Не страшно, лучше иди. — Я плотно обмотала шарф вокруг рта и носа, натянула шапку на уши.
— Ты похожа на снеговика. — Он протянул руку, чтобы спрятать мои торчащие волосы обратно под шапку.
Я знала, он волновался обо мне, но порой это казалось смешным. Это он ходил в потертой куртке и дырявой шапке. Его ботинки протерлись, шнурки износились, а ткань джинсов стала настолько мягкой, словно шелк. Я понятия не имела, как он добирался на работу или домой и каков его дом — место, куда он возвращался. Я не знала, где он спал, и была ли у него своя комната. Или кровать. А может быть, он спал на диване. Или еще хуже.
Я моргнула от этой мысли, заставляя себя посмеяться его шутке. Я была рада, что он не мог видеть большую часть моего лица из-за «антихолодного» наряда.
— Этому снеговику лучше ехать скорее, пока Мама Снеговик не вылила на него свою ледяную ярость.
— Не могу поверить, что твоя мама все еще разрешает тебе ездить в школу таким образом, — уклонился Джейк.
Я вздохнула:
— О-о-о, только не ты! Мне нравится ездить на велосипеде. Это заставляет меня чувствовать себя независимой.