— Джейк, что-то не так? — Я была удивлена, что он не стал счастливее.
— Нет, — он сел на край моей кровати и свесил голову между ног. — Я просто чувствую себя немного плохо. Не слишком быстро для тебя?
— Я получила больше, чем сделала, — призналась я. Потом села рядом с ним и, обняв за талию, поцеловала в шею. — Если бы не хотела, я бы так и сказала. Веришь?
— Да. — Он криво улыбнулся. — Ты очаровательно откровенна. Ты на самом деле очень прямая. — Его голос изменился, будто он был в шоке от моей «прямоты».
— Это плохо? — Я почувствовала себя немного обиженной.
— Нет. Ничуть! Просто, раньше, я всегда контролировал себя, если так можно сказать. Потому что всегда был пьян. И, насколько знаю, девушка тоже.
— Так, ты впервые дурачился трезвый? — Это была сумасшедшая мысль.
— Да. — Он обнял меня и подтянул к себе на колени. — Но, что более важно, это первый раз, когда я делал это с тобой. С тобой все по-другому.
— Потому что я командую тобой? — Я прищурено посмотрела. Но при том чувствовала прилив счастья. Я хотела, чтобы со мной это было лучше.
Он рассмеялся:
— Я имел в виду это как комплимент. Было ли это на самом деле... гм, для тебя, правда, все впервые?
— Да! Я была ужасна? — не успокаивалась я. На самом деле я чувствовала себя довольно-таки неловко.
— Нет, — сказал он, торжественно качая головой. — Вовсе нет. Я никогда в жизни не был так возбужден.
Я поцеловала его, и вскоре мы снова лежали на кровати, целуясь и обнимаясь. По сравнению со временем, когда он только пришел, теперь он уже не был агрессивен. Но мне нравились оба его лика.
Отчасти я была удивлена, что он так сильно мне нравился. Когда Джейк впервые рассказал мне о том, как много в его постели побывало девушек, я думала, что это могло бы быть дешево или разочаровывающе. Но думаю, что разница была в том, что я действительно заботилась о Джейке, так что вместо неловкости, это чувствовалось как освобождение и безопасность, и это было хорошо. Действительно хорошо.
Он просто держал меня, и я вдыхала его запах, когда он резко сел.
— Сколько времени, Брен? — Он схватил ботинок.
Я проверила прикроватные часы.
— Три тридцать. А что?
— Черт возьми, мне пора идти. — Он натянул ботинки. — Мне сегодня на работу.
Просьба не ходить на работу вертелась у меня на кончике языка, но я решила этого не делать. Как бы ни хотела, чтобы он был рядом, я знала, что его работа была действительно важна, он нуждался в деньгах.
Я проводила его до двери и подождала, пока он надевал куртку и шапку. Солнце уже было низко, и с каждой минутой все холодало. Я немного вздрогнула, и Джейк, прижав к себе, поцеловал меня.
— Иди внутрь, Бренна. Не хочу, чтобы ты замерзла. — Он потер мои руки.
— Хорошо. — Но я не могла уйти от него.
Он снова поцеловал меня.
— Я так рад, что увидел тебя. Мне было очень хорошо.
— Если не будет метели, увидимся завтра. — Я поцеловала его.
— Созвонимся сегодня вечером?
— Да, конечно. Позвони мне, когда после работы примешь душ и ляжешь в постель. — Не любила, когда я звонила в то время, когда он ел. Он никогда бы не скинул мой звонок, который был важен, но так не вовремя.
— Позвоню. — Он выглядел так, будто что-то хотел сказать. Я подумала о последних услышанных вчера ночью словах.
Мое сердце было настолько полно чувствами к нему, что будто разрывалось в груди. Слова, которые он хотел сказать, были теми же самыми, которые хотела сказать я. Я чувствовала себя храброй, хорошей и свободной одновременно.
Обняв его за шею и притянув к себе, я просто сказала:
— Я люблю тебя, Джейк. — Это было в каждом ударе моего сердца.
Его глаза расширились, и он замер, просто глядя на меня. А потом произнес дрожащим голосом:
— Я люблю тебя, Бренна, — а затем наклонился и снова крепко поцеловал меня.
В следующее мгновение он уже был на своем мотоцикле. Пролетев через лесистую местность позади нашего дома, он направился на ферму к Зингам и от меня на данный момент. В комнате без него было печально и пусто. Я свернулась на кровати, где совсем недавно была не одна.
Остальная часть дня прошла быстро. Я чувствовала себя немного в оцепенении. Позвонила мама, чтобы сказать мне, что она почти закончила дела и собиралась захватить китайскую еду. Я была рада, что скоро она составила бы мне компанию, но еще чувствовала невероятное чувство вины, когда вспоминала о Джейке. Как своего рода добровольное покаяние, я прибрала в гостиной и на кухне и даже прошлась по полу пылесосом и шваброй.
Когда зазвонил телефон, я понимала, что Джейк не стал бы звонить так рано, но я была взвинчена и жаждала снова услышать его голос. От голоса Саксона мое забившееся в счастливом предвкушении сердце упало.
— Привет, Бликс. Ну что, едем в субботу?
— Я должна проговорить с мамой, — честно ответила я.
Он усмехнулся:
— Не набралась смелости поговорить с Джейком?
— Джейк считает, что это круто. — Я полностью отдавала себе отчет, что серьезно привирала. — Он интересовался, не мог бы ты забрать его первым, чтобы помочь загрузить его мотоцикл и все такое.
На линии на некоторое время повисла тишина, а затем голос Саксона, горячий и глубокий, произнес:
— Помочь с мотоциклом, да? Давно ли ты видела Джейка? Он довольно измучен. Думаю, он просто хочет, чтобы ты не была со мной наедине. Я прав?
— Я думала, ты хочешь, чтобы мы были друзьями. Почему ты все время ищешь причины, чтобы взять вверх? — То, что произошло между мной и Джейком, дало мне ощущение защитной оболочки, сквозь которую Саксон прорваться не мог.
— Успокойся. — Саксон был явно расстроен, и я почувствовала острые ощущения триумфа. Может, в конце концов, у Саксона были все козырные карты на руках. Возможно, и я смогла бы играть в эту игру так же хорошо, как и он. — В субботу утром я отвезу Джейка на гонку. Хочешь, чтобы я помог с мамой? Может быть, попросить отпустить тебя?
Я с трудом подавила злость.
— Не беспокойся об этом. — Может быть, оболочка была не совсем толстой, как мне бы хотелось. — Кстати, — вдруг сказала я. — Обещают, что завтра будет солнечно и тепло, так что не приезжай за мной.
— Мы с твоей мамой заключили сделку. — Его голос стал резок.
— Мама не хочет, чтобы я ездила с тобой в хорошую погоду. Весь вечер после твоего отъезда она твердила о вреде курения, — искусно лгала я. — Я знаю, моя мама кажется супер классной, но она очень старомодна, когда речь заходит о манерах.
Я слышала, как на линии Саксон пытался понять, судила ли о нем мама как о дерьме или нет. Но Саксон не был мной. Видеть сквозь все дерьмо было моей специальностью. Класть дерьмо — его.
— Я не проверял прогноз погоды, — сказал он, наконец.
— Ничего себе, не представляла, что ты можешь опуститься до ежедневной проверки прогноза погоды. Может, я просто позвоню тебе, когда будет нужно? — Я не могла немного не позлорадствовать, как эффективно я все провернула.
Он усмехнулся:
— Ты обманчиво хороша, Бликс. Стервозность так сексуальна.
Мои уши загорелись.
— Как бы там ни было, Саксон, увидимся завтра в классе, — и я бросила телефон на кровать.
Мы с мамой проболтали весь ужин, а потом она ушла спать, даже не дожидаясь своего любимого полицейского шоу. Думаю, для нее выдался долгий день. Я пошла к себе в спальню и сделала небольшое дополнительное домашнее задание по Голдингу. Потом наперед почитала задания по ГИА, чтобы быть уверенной, что не отстала бы от Саксона. Я не хотела давать ему дерзкое удовлетворение от того, что он знал предмет лучше меня. Еще я решила сделать для Келси футболку «Folly» специального дизайна. Для нее я использовала ее фотографию с Крисом, которую сделала несколько дней назад. И полностью погрязла в работе. Я знала, что если бы не загрузила свой мозг сумасшествием английских мальчиков и шаблонами голосования Миннесоты, то думала бы о Джейке Келли, и о том, насколько хорошо мне сегодня было в его руках.
Когда, наконец-то, зазвонил телефон, мое сердце забилось от чистого счастья.