Всю дорогу молчит, взглядом бегая по салону. Двери я заблокировал, а то явно выскочила бы, мерзавка. Периодически поглядывает на мои руки на руле, и хрен знает, о чем думает? Перстень нравится? Татухи? Вены под смуглой кожей? Или острые зубки вонзить собирается?
Я и так злой, а тут еще какой-то тонированный драндулет позади плетется. Притормаживаю — и он сбавляет скорость. Разгоняюсь — догоняют. Слежка, безусловно!
Шлепаю себя по карманам в поисках мобилы, чтобы с Каримом связаться. Вспоминаю, что дома на зарядке оставил.
— Мля, какая же ты проблемная, Владислава Владиславовна!
Паркуюсь перед клиникой. Прежде чем дилершу выпустить, осматриваюсь. Драндулет стоит по другую сторону проезжей части. Что же за смертники свой нос в мои дела суют? Ладно, позже разберемся.
Вытаскиваю дилершу из машины и веду в клинику, подталкивая в нужном направлении.
— Мила, детка, осмотришь товар на профпригодность? — мурлычу знакомой акушерке, с которой мы уже однажды кувыркались в процедурном.
— О, Заур, — скалит свои белоснежные зубки моя любимая врачица. — Давно не виделись.
Толкаю дилершу к креслу:
— Залезай!
Она обнимает плечи руками, видимо, пытаясь вызвать сочувствие у Милы. Зря, крошка, очень зря! Ты даже не представляешь, сколько всего у нас схвачено. Город на коленях перед нами.
— А как? — тупит дилерша, таращась на кресло для настоящих чудовищных пыток.
— Заур, выйди, я помогу девочке, — просит меня Мила, пальчиками постукивая по моей груди. — А потом у меня перерыв. Можем… уединиться, — шепчет она, ловко закрывая дверь у меня перед носом.
Эх, таблеточка, умеет меня завести! Кулаком треснув по двери, засекаю время. Не думаю, что на проверку девственности нужно полдня. Значит, через несколько минут решится судьба дилерши: либо я помогаю ей выбраться из этого дерьма, либо она становится моей должницей за каждый потраченный на нее нерв, за каждую потраченную секунду!
Глава 10. Влада
Стоит только Зауру скрыться за дверью, как с лица девушки спадает приветливое выражение и она презрительно бросает мне:
— Трусы снимай. Садись на кресло, ноги вот сюда, — она хлопает рукой по жутким приспособлениям, и мне не остается ничего поделать, как послушно устроиться на кресло, — белье я сказала, сни...
— У меня нет белья, — спокойно отвечаю я, а она хрюкает от смеха, заглянув мне под юбку.
— Ясно. Юбку задери повыше.
Я подбираю одежду, открывая ей прекрасный вид на свои интимные места. Девушка с щелчком надевает перчатки и берет какой-то жуткий инструмент в руки.
— Это что? — испуганно спрашиваю я, а она закатывает глаза.
— Замолчи.
— Как вы смеете...
— Как я смею что? — скептически выплевывает она, — Заур сказал мне - “проверь товар”. Так что закрой свой рот и раздвигай ноги. Не делай вид, что впервые это делаешь, шлюха.
— Впервые. Я девственница, — обрываю я ее, а она начинает ржать.
— Девственница без нижнего белья? Верю.
— И девственниц не осматривают вот этим, — я киваю на железный инструмент в ее рукав, передернувшись внутренне. Не уверена, что права. Девственниц в школе и институте гинекологи вообще не трогали на осмотрах. Просто задавали вопросы по здоровью. Но я уверена, что даже если проводить осмотр, то не этой огромной фигней.
— О-о-о, боже, — иронично тянет девушка, — ладно, девочка моя, не переживай. Я аккуратненько, — она наклоняется надо мной, продолжая впрыскивать сладкий яд в голос и касается холодным инструментом нежного места. Я зажмуриваюсь. Мне конец. Она поймет. Все поймет, — да-а, котик. Девственницей ты определенно была. Когда-то.
Она убирает инструмент и резко выпрямляется. Прожигает черными глазами.
— Драли тебя жестко. Микроразрывы на слизистой отлично видны, девственница.
— Пошла ты, — выплевываю я, а она кривит губы, снимая перчатки и бросая их в мусорку. Потом достает ключи.
— А теперь, девственница, посиди тут, а я пойду поболтаю с Зауром. Тронешь что-нибудь - я тебя закопаю. И Заур мне ничего не сделает.
Она открывает дверь и выскальзывает наружу. Я слышу, как ее голосок становится воркующим.
— Котик, мы закончили. Нет, никаких вопросов! Не сейчас. Я закрою твою девочку там... — дверь с щелчком захлопывается и в замке поворачивается ключ. Голоса доносятся до меня теперь глухо, но я все равно разбираю последние слова гинеколога, — а мы с тобой поговорим в отдельной комнатке...