— Вот именно.
— Отлично, — сказал Макс. — Это хорошая новость! Я боялся, что он отдал кому-то куртку и остался на морозе раздетый.
Ваня помолчал, потом сказал:
— Но это ничего не меняет, Максим.
— Меняет! — с горячностью возразил муж. — Если нет тела — значит, есть надежда.
— Если бы он был жив, то вернулся бы в лагерь. Поверьте мне, я много лет хожу в горы, чудес не бывает.
— То, что труп в оранжевой куртке оказался не Ильёй, — само по себе чудо, — убеждённо сказала я.
После длинной паузы Ваня ответил:
— Может быть, вы и правы. То, что итальянец очнулся после того, как его посчитали умершим, — тоже из категории чудес. Иногда такое случается. Человека записывают в мертвецы, а он через несколько часов встаёт и продолжает путь. Видимо, на второй день он пришёл в себя и наткнулся на Илью, который дал ему куртку. Возможно, Илья указал ему правильное направление, потому что тело нашли рядом с тропой. Он не дошёл совсем чуть-чуть.
— Ты думаешь, это был итальянец? — спросил Макс.
— Ну а кто же ещё? К сожалению, шерпы не знали в лицо ни его, ни Илью. Они просто сказали, что это был европеец, и установили факт смерти. Никто не сомневался, что это Илья Долин. Слишком приметная куртка с логотипом.
— Какова вероятность, что Илья выжил? — прямо спросил Макс.
И получил такой же прямой ответ:
— Нулевая.
***
Значит, он остался лежать на величайшей в мире горе. Не исключено, что рядом с Ириной, своей беременной женой. Вряд ли мы когда-нибудь узнаем правду.
Но мой дорогой муж, всегда отличавшийся прагматизмом, в этот раз стоял на своём: «Я поверю в его смерть только тогда, когда увижу тело». Я не спорила. Откроются границы, возобновятся авиаперелёты, Непал снова начнёт выдавать пермиты на восхождение — и Макс с помощью отца и Вани организует поисковую экспедицию. Возможно, мы что-нибудь узнаем о судьбе человека, которого полюбили.
Макс зашёл на сайт «Финмосбанка» и удалил в разделе блогов фотографию Ильи в чёрной рамочке. И написал заметку о том, что человек в оранжевой куртке, которого два года назад шерпы столкнули в пропасть, являлся (с большой долей вероятности) итальянским альпинистом, а не Ильёй Долиным. В заметке Макс опубликовал фотографии рук Ильи и погибшего парня. Даже слепому было ясно, что это разные люди.
Статья вызвала горячий отклик среди подписчиков и новую волну дискуссий о судьбе Ильи. Многим хотелось верить в сказку. Люди строили фантастичные предположения о том, способен ли человек выжить в зоне смерти. По размаху и накалу эти споры напоминали обсуждения гибели группы Дятлова. Михаил Семёнович довольно потирал руки: трафик на сайте возрос в несколько раз, а название банка снова замелькало на страницах СМИ.
Но правда оказалась ещё более фантастичной.
***
Однажды в прекрасный солнечный день, ничем не отличавшийся от других прекрасных дней в этом раю, на воду сел гидросамолёт. Он подрулил к причалу, дверь открылась, и из самолёта вышел буддийский монах в потрёпанной оранжевой хламиде. Правое плечо его было оголено, на ногах красовались резиновые вьетнамки, а на голове топорщился ёжик тёмных волос.
В Непале мы частенько встречали подобных персонажей. Они проповедовали за еду и жили небольшими общинами. Местные жители-буддисты делились с ними лепёшками и просили о благословении. Но то в Непале. Что делал буддийский монах на Мальдивском курорте в трёх тысячах километров от своей родины? Насколько я знала, в отеле отдыхали исключительно европейцы-христиане. Кого тут обращать в буддизм, кого благословлять?
Монах вежливо попрощался с пилотом и повернулся к нам. Направился по деревянному причалу в сторону берега.
Мы с Максом и Илюшкой валялись на круглом пляжном лежаке под навесом из голубой парусины. Я читала, Макс делал зарисовки, а ребёнок сладко спал после обеда. Под шум волн он спал даже лучше, чем в загородном поместье дедушки Миши.
Сердце узнало нашего гостя раньше, чем глаза. Я вскрикнула. Макс отложил блокнот и взглянул в сторону моря. А он… Он улыбнулся своей незабываемой улыбкой и приветливо помахал нам, ступая на белоснежный песок.
Мы бросились к нему наперегонки. Повисли на нём, целуя, обнимая и плача от радости. Это был он! Живой и невредимый! После двух лет разлуки, которая казалась вечностью! Он с жаром отвечал на поцелуи, притискивая нас к себе загорелыми жилистыми руками и иногда отстраняясь, чтобы посмотреть в лицо. Смотрел — и снова начинал целовать меня и Макса. В щёки, в глаза, в губы.
— Где ты был? — задал Макс самый главный вопрос.