— А почему ты не обратился в какое-нибудь посольство в Катманду? — спросил Макс.
— Да я и не помнил про Катманду. В голове была каша. Обрывки воспоминаний, странные сны, слова на разных языках. Видимо, здорово треснулся об камень, рана долго не заживала, — Илья машинально коснулся затылка, а я вспомнила рассечённую об Яйцо дракона бровь. — Весной я прибился к буддийской общине. Мы ходили по деревням и проповедовали учение Будды. Так прошёл ещё год.
— А когда память к тебе вернулась? — спросила я.
— Два месяца назад мы встретили русских туристов. Сейчас их в Непале практически нет, всех эвакуировали, но эти ребята не успели на вывозной рейс. Одна девушка заметила мой мизинец и спросила, как меня зовут. Я ответил, что Илайджа. А, может быть, Илья Долин, спросила она. Я ответил, что нет. На этом мы распрощались.
— Она тебя узнала! — воскликнул Макс.
— Она узнала мой обрубок, который прославился благодаря вашим выставкам, — усмехнулся Илья. — Прошло какое-то время, я постоянно думал об Илье Долине и однажды залез в интернет.
— И что?
— О, я прочитал много интересного об этом русском альпинисте.
— И тогда ты всё вспомнил?! — спросила я.
— Не совсем. Я убедился, что я — Илья Долин, свободно заговорил на русском языке, но по-настоящему память вернулась, когда я увидел фотографии Илюши. Это было как озарение. Мой сын, моя семья, моя родина...
— Но фотографий Илюши нигде нет... — я оглянулась на Макса.
— В своём блоге я выложил наш Мальдивский адрес и личные фотографии, — извиняющимся тоном сказал Макс. — Мне показалось, так будет правильно: когда ищешь человека, глупо скрываться. Иначе как он тебя найдёт?
Господи, Макс действительно верил, что Илья жив! Все потеряли веру, а он нет! У меня задрожали губы.
— Как ты добрался до острова? — спросил Макс. — Я думал, границы Непала закрыты.
— Закрыты, — подтвердил Илья, — поэтому я не стал обращаться в посольство России. Это заняло бы слишком много времени. Мне раздобыли поддельные документы, собрали немного денег и помогли перейти границу с Индией. Пешком и на попутках я добрался до Варанаси, оттуда — в Нью-Дели, а там сел на самолёт до Мале. К счастью, между Индией и Мальдивами сообщение не прервано.
Насколько сильно нужно любить, чтобы проделать такой рискованный и опасный путь с поддельными документами и почти без денег? Возможно, так же сильно, как любили мы, когда прошли пешком сто тридцать километров к подножию величайшей в мире горы.
Я всхлипнула и бросилась Илье на шею.
***
Макс опустил боковины голубого тента. Пляжная кровать превратилась в средневековое ложе с балдахином. Только луна над морем могла заглянуть в наше убежище.
— Я люблю тебя, — сказала я Илье.
— Ты мне часто снилась, почти каждую ночь, — ответил он, взяв меня за руку. — Ты и Макс. Я не помнил ваших имён, но чувствовал, что вы самые близкие для меня люди. Это были очень откровенные сны. Они меня смущали.
— Ну ещё бы, — отозвался Макс, усаживаясь рядом с нами. — Если бы мне такое приснилось, я бы тоже удивился.
— Значит, это правда? Всё это случилось на самом деле?
Я сразу поняла, что он спрашивал не о сексе втроём, а об одном конкретном эпизоде. О том, что произошло между ним и Максом.
— Я думал, память полностью к тебе вернулась, — сказал Макс.
— Так и есть, — ответил Илья, — но некоторые воспоминания кажутся мне неправдоподобными. Сложно поверить, что это произошло в реальности, а не в моих фантазиях. Может, это последствия черепно-мозговой травмы? Игры разума, так сказать.
— Даже не надейся, — Макс толкнул Илью в грудь, и тот мягко упал на кровать, раскинув руки. — Мы действительно это сделали.
Мы оба склонились над Ильёй. Сначала Макс его поцеловал — легко, едва касаясь, лишь обозначая свой интерес, а потом я. Илья со стоном запустил пальцы в мои волосы:
— Я так сильно люблю тебя, Оля, — прошептал он. — Прости, что меня не было рядом, когда ты рожала сына.
— Ты всегда был рядом, — ответила я. — И всегда будешь…
— Обещай, что больше не пропадёшь, — потребовал Макс, развязывая шнурок на шортах Ильи и стаскивая их вниз. — Ты даже не представляешь, как нам тебя не хватало.
Илья выглядел пьяным. Глаза лихорадочно блестели в полутьме, лицо горело.
— Обещаю, — сказал он.
Он лёг на меня и взял в ладони мою голову. Медленно поцеловал в губы, словно пробуя и узнавая их вкус. Я обхватила его ногами и позволила напряжённому члену войти в моё лоно. Задохнулась от почти забытого ощущения наполненности, которое он всегда во мне вызывал. Отдалась ему, растворилась в сладких толчках, в поцелуях мужа, в стонах Ильи, в шуме прибоя и стуке наших сердец.