— Фууу! — Она скорчила гримасу отвращения, тем не менее в обморок не упала, как это сделали бы многие cамки. В ней определенно есть сила духа, качество, которое он очень ценил. Чувство облегчения позволило ему ослабить свою напряженную, готовую к сражению позу, когда из розовой трясины вынырнула голова Бракса. Не то, чтобы он по-настоящему беспокоился о своем брате по мечу. Ну, или так он уверял себя.
Бракс подобрался к краю плата, а Луиза принялась хлопать в ладоши, и ее лицо при его появлении засияло от счастья.
— Бракс! Ты жив!
Ксарн фыркнул.
— Разумеется, жив. Ты ведь не могла всерьез подумать, что какая-то обыкновенная болотная тварь может превзойти одного из Двойного Ужаса? Мы терзали зубами тварей пострашнее этой.
Ему стоило обратить внимание на предупреждающий блеск в ее глазах.
Он этого не сделал, поэтому не был готов к ее толчку, который отправил его за борт, упав в болото головой вперед. До дна там оказалось не очень глубоко, и он, упершись ногами, выбрался на поверхность. Вынырнув из болота бок о бок со своим братом, он выплюнул гадость, попавшее ему в рот, и впился в нее взглядом.
Она хохотала.
— Шутка несмешная, человек, — прорычал он.
— Насколько шутка смешная, зависит от того, по какую сторону шутки находишься, — посмеивалась она. Уперев руки в бока, она лучезарно улыбалась, глядя на них сверху вниз, скорее всего не осознавая, что в ее нынешнем наряде — в рубашке Бракса, а кроме нее, больше ничего — у них был отличный обзор того, что она под ней скрывала. И выглядело это весьма заманчиво.
— Ты подумал о том же, о чем и я? — прошептал Ксарн.
— Точно.
Они протянули руки, и каждый ухватился за один из углов.
Качнув в одну сторону, потом в другую, они раскачивали воздушный плот.
— Эй, чем это вы занимаетесь? — завопила она.
Ксарн, не спуская глаз с приза, который непрестанно продолжал мелькать перед ним, так как она раздвинула ноги, чтобы сохранить равновесие, ухмыльнулся.
— Местью.
— Да это мое второе имя, — засмеялась она, прежде чем плюхнуться на палубу и крепко скрестить ноги. — А теперь, если вы закончили попытки подглядывать, может выберемся наконец-то на сушу до того, как появятся еще несколько этих гадких болотных тварей?
Не желая измазать ее той же мерзостью, они, пробиваясь вперед, брели параллельно с плотом, пока не достигли твердой земли. Шагая вперед, в сильно покрытой грязью одежде, Ксарн поморщился.
— Нам нужно помыться.
— Еще как нужно, — согласилась Луиза. — Вы воняете.
Для большей выразительности она зажала нос, лукаво поблескивая глазами.
На этот раз они даже не взглянули друг на друга, прежде чем действовать. Они с Браксом зажали ее между собой и принялись тереться о нее своими покрытыми болотной гадостью телами. Цель этого заключалась в возмездии, но он прижался к ее пышному телу, а ее визгливый смех и хихиканье для его ушей звучало сродни музыки, и его охватило желание иного рода. И он был в этом не одинок.
Ту же похоть он видел и на лице Бракса. Как это ни странно, но его это беспокоило уже не так сильно, как поначалу. За эти годы у них было немало общего, вообще-то практически все, за исключением общего генетического происхождения и самок, хотя с учетом того, сколько времени они проводили вместе, их родители и семья уже относились к ним обоим одинаково. Неужели и впрямь такое уж сумасшествие полагать, что, когда дело дойдет до пары, они могут заинтересоваться одной и той же самкой?
— Ладно, я уяснила ваши соображения, — смеялась Луиза, толкая его в грудь, и ее глаза сверкали от удовольствия. — Чур больше никаких над вами, ребята, шуток, пусть даже розовый цвет лица определенно вам идет.
Ксарн ущипнул ее за нос, оставив на кончике пятнышко грязи. Он быстро чмокнул ее в губы, прежде чем она успела издать хоть писк. Но одного поцелуя оказалось недостаточно. Он завладел ее ртом, и она поддалась его ласкам, раскрылась для него, а ее язык отважился переплестись с его языком. Он, схватив ее за бедра, сильнее прижал ее к себе, и вдруг осознал, что его друг остался и по-прежнему прижимается к ее спине. Приоткрыв один глаз, он увидел, что Бракс целует ее в шею. Это оказалось еще более завораживающим, не считая того, что его разбирало любопытство, что Луиза, похоже, совершенно не возражала.