Так начался Второй круг...
* * *
Увлечение возможностями самостоятельных решений, новизной осмысленных действий прошло быстрее, чем хотелось. Время теперь летело стремительно, и угадывать его неожиданные повороты становилось все труднее.
Очень скоро стало ясно, что щупальца, нужные для охоты; и движения, не смогут заменить чувствительных игл-антенн. Нервные центры, омытые полноценными соками сытого организма, жаждали огромной работы, но получали от притупленного восприятия жалкие крохи.
Связи между клетками великого Ноа, рассеянными по планете, непоправимо рвались. Разные условия в разных концах всемирного моря вынудили собратьев облечь себя в разные организмы - единство Ноа перестало существовать.
Напрасно Нина до боли напрягала энергетические папулы - вместо стройного и чистого хора неслась сквозь биофон разноголосица противоречивых желаний.
- Глубоководные требовали возврата к прошлому, звали за собой в черные пучины, недоступные изменениям - чтобы сохранить до лучших времен хотя бы то, что уже добыто миллиардолетиями Созерцания.
Другие звали рассеяться по наиболее приспособленным организмам, используя их тела как транспорт, защиту и питающую машинку,-продолжать бесконечное накопление
Знания, повторяясь в избранных единицах неразумных поколений.
Нина вслушивалась в сумятицу голосов и призывов, сознавая неизбежность будущего. Ей совсем не хотелось быть утолщением возле мозга осьминога или добавочным корнем ламинарии.
Она вновь и вновь переживала свое первое движение: легкое напряжение щупалец-тело послушно поднялось вверх, едва уловимое сокращение мышц - тело передвинулось вбок, дрожь расслабления-тело опустилось на песок. Три внутренних приказа, три внутренних исполнения - но она передеила так много...
А когда наступал отлив, солнце тянуло к ней горячие красные щупальца, пронизывало мутную воду щекочущим теплом радиации, раждая в крови смутную музыку странных стремлений.
В мозгу дремало Знание. Нине хотелось действия, борьбы, победы - ведь тайная тайн развития - живая энергия изменчивости была подвластна Воле Разума.
Нина хотела бунта.
На ее голос откликнулись обитатели мелководий, познавшие коварные ласки солнца.
Нина почувствовал себя хозяйкой. Она стерла старые ассоциативные связи. Увещевающие шепоты инакомыслящих смолкли. Единый Ноа окончательно распался.
Она слышала, как свертывались, замыкались в себе энергетические поля ее единомышленников, один за другим начинавших дерзкий эксперимент. И Нина тоже не стала медлить.
Их было немного - отказавшихся от повиновения извечным законам и вступивших в неравный поединок.
Но они были - в лагунах необычные костистые рыбы, которые подолгу стояли в густых зарослях ламинарий.
Близился Третий Круг...
Нина вместе с другими все чаще и дальше проникала в лагуну. Небольшая стая самых неуемных и самых отчаянных входила в узкий проход вместе с приливом и бродила по мелководью, пока дыхание отлива не позовет назад, в привычную глубину. В топких илистых заводях, прогретых солнцем и насыщенных кислородом атмосферы, среди перепутанных, изогнутых корней мангровых зарослей кишмя кишела всякая живность.
Но не только пища и кислород звали сюда поколение за поколением. Здесь, рядом с сушей, солнце уже не выглядело пурпурно-красной морской звездой. Лохматое, желтое и горячее, оно посылало сквозь тонкий слой воды мощный ток космических излучений, который превращал лагуну в настоящую лабораторию Изменчивости.
Подплывая к берегу, Нина видела буйные заросли неведомых трав, огромные зеленые утесы деревьев, летающие армады насекомых. И все чаще приходило ей в голову, что именно на суше, наедине с солнцем, свершится дерзкая мечта - опередить природу, используя ее собственную неустойчивость, освободиться от давящей власти Времени, предельно ускорив ритм приспособления - так, чтобы торжествующий Разум не сковывала забота о материальном воплощении.
Она и ее друзья уже изобрели орган, который мог использовать для дыхания не только растворенный в воде, но и свободный кислород воздуха они поднимались к самой поверхности и заглатывали обжигающие пузырьки газа.
Они настойчиво совершенствовали плавники, и скоро длинные гибкие лучи позволили им ползать по дну и даже забираться в душные парные болота.
Однажды, когда начался отлив и морская мелочь бросилась к выходу, Нина обняла плавниками острый серый камень и застыла на месте.