«Чистая» ликвидация дальних постов специальными егерскими подразделениями немцам не особо помогает. Один пост успел пустить вверх красную ракету и внезапное нападение в полной мере не удаётся.
— Мне защищать город до последней возможности? — комполка спрашивает по телефону напрямую командующего Анисимова.
— Нет. Твоя задача: нанести фашистам максимальный урон и сберечь личный состав. Урон обязателен и если он по-настоящему велик, то и за потери я тебя ругать не буду. Всё понял?
— Да, товарищ генерал.
Вот и началось веселье. Танки немцы использовали не во всех точках атаки. В Пабраде танки применялись. Комполка просматривает все доклады и морщит лоб. Один из постоянных приказов Анисимова: внимательно изучать немецкую тактику и строить свою контртактику.
С запада вермахт быстро зацепился за окраину. Два танка стоят на поле, испуская грустные дымки, зато остальные четыре, бодро тарахтя гусеницами, подступают всё ближе. От батареи полевых 76-мм пушек целой остаётся одна. Бойцы с лихорадочной быстротой закатывают её в чей-то садик, мимоходом ломая штакетник.
Удачная позиция последней пушки обходится наступающим ещё в один танк. Сунувшийся вслед автоматчикам по соседней улице Т-III с расстояния сотню-полторы метров получает убийственно точный фугасный снаряд прямо в боковой люк. Атака тут же захлёбывается. Ударная группа автоматчиков, теряя камрадов, откатывается назад.
На северной окраине жмётся к забору поближе к стоящим за ним деревьям немецкий Ганомаг с притороченным к нему же трофейным эрликоном.
— Тащ сержант! — тревожно кричит солдат из расчёта. На близкий перекрёсток выбегает группа красноармейцев и прячется за угловым домом. Стучит танковый пулемёт. Завершить манёвр удаётся только пятерым, трое падают на асфальт, заливая его кровью.
«Тащ сержант», он же командир и наводчик зенитного расчёта уже крутит ручки, опуская задранный ствол пушки. Так что, когда грозно гремящий Pz.t(38) выползает на перекрёсток, по нему хлещет густая стальная метла. Зенитные пушки вещь в наземном бою жуткая. Созданные для стрельбы по высотным целям, они мечут снаряды с немыслимой для обычной артиллерии частотой и скоростью. Калибр 20 мм маловат будет? Чёрта с два! С близкого расстояния в борт любой танк будет пробит. Какая там броня? 30 мм? Слабо. Даже 12,7 мм ДШК пробьёт.
Попавший под раздачу чешский танк не имел ни бортовой брони в 30 мм и никаких других шансов. Снаряды эрликона яростно рвут его в куски. И не только его. В сторону, разобранный на части, отлетает неосторожный пехотинец в серо-зеленой форме. Потерянно стучит по дороге откинутый карабин, который ещё держит рука, отделённая от тела.
Первая атака с наскока худо-бедно отбита. Но потом прилетают юнкерсы…
14 июля, понедельник, время 08:45
Минск, штаб Западного фронта.
— Хватит баловаться с Вильнюсом, — заявляю Болдину, — готовимся к отходу.
— Что, просто бросим и всё?
— Ну, ща-а-а-з-з! — Нетушки. Пусть фашизмусы попотеют. Кровавыми слезами. Стрелковая дивизия № 100 введена пару дней назад, пусть потренируется. Что я и объясняю своему доблестному заму.
Сначала я хотел заменить введённую в город 38-ую танковую дивизию Никитина его же танковой 26-ой. Но решил, что лучше сделать по-другому. Бронетанкистам Никитина надо переварить полученный опыт, поделиться и поучить товарищей из соседних частей корпуса. Способы действия в городе совсем другие и навыки требуются иные. Среди простых приёмов маскировки, к примеру, есть такой: танк въезжает сквозь какую-нибудь витрину в магазин. Нормальному человеку, только севшему за рычаги боевой машины, такое в голову не может зайти. Как это, въехать на танке в магазин, да сквозь витрину или даже стену?
На самом деле очень рабочее решение. Десант, который должен сопровождать танк всегда, проверяет строение и организует охрану тылов. А то подберётся какой-нибудь отважный враг с гранаткой. Сразу получается замаскированная огневая точка. Бомбардировщик сверху не увидит. Пехота посуху не подберётся. Танк это не только гусеницы, это ещё и пушка и быстростреляющий пулемёт.
За время городских боёв у танкистов и пехотинцев выработалась система условных знаков. Штабисты танковой дивизии сейчас сводят всё в систему.
И ещё по одной причине пришлось убирать из города танки. И думать об отводе войск. Не хочется об этом думать и крайне противно вспоминать… мы проиграли борьбу за господство в воздухе. Над Вильнюсом — безнадёжно. Ответ будет. Многоплановый и крайне неадекватный. Многократно неадекватный, я бы так сказал.