— Нет, — возразил я, — не хватит. Что теперь будет?
— Будет следующее. «Нивы» проедут в один подмосковный район, далеко отсюда.
Зеленый «жигуль» последует за ними. «Нивы» въедут на территорию завода стройматериалов и через полчаса выедут оттуда пустыми. Потом их найдут сожженными в глухом месте. А твоих гостей перегрузят в «вахтовку» и через задние ворота отвезут в надежное место. И они будут отсиживаться там столько, сколько нужно. Кроме Шрама, конечно. А утром с этого завода увезут на стройку в Южное Бутово шесть довольно массивных железобетонных балок. Думаю, что этот тип в зеленой «шестерке» даже заглянет на стройплощадку. И пощупает балки. А они будут еще теплыми. После этого у него уже не будет никаких сомнений в твоей личности.
Что и требовалось доказать. — Голубков подумал и добавил:
— На данный момент.
Я понял, что он больше ничего не скажет, смыл шлангом следы крови, чтобы Ольга ничего не заметила, и поинтересовался:
— Ребята сидели на базе ПВО, это почти рядом. А вы-то как оказались здесь так быстро?
— А я как раз к тебе ехал. На половине дороги поступил сигнал.
— Эти двое — боевое охранение?
— При нужде. Основная задача у них другая.
— Какая?
— Контроль твоих контактов.
Я решил зайти с другой стороны:
— Зачем вы ко мне ехали?
— Есть дело.
Но он не успел заговорить о деле, потому что подошла Ольга и с тревогой спросила:
— Что тут было?
— Да ничего, — сказал я.
— А почему Мишка и мужики с ружьями бегали?
— А кто их знает. Показалось, что гуси на перелет пошли. А это были просто чирки. Они даже ни разу не выстрелили.
— А где те люди?
— Уехали.
— Дали заказ?
— Нет, мы не сошлись в цене. И только тут Ольга обратила внимание на полковника Голубкова.
— Здравствуйте, дядя Костя. Вы порыбачить приехали?
— Ну, не совсем, — ответил он. У Ольги опустились руки.
— Опять! — только и сказала она.
— Оля, ты жена офицера, — мягко напомнил Голубков.
— Я жена деревенского столяра, — резко возразила Ольга. — И мне это нравится. Он давно не офицер, его разжаловали и вышвырнули из армии! <См. роман А.Таманцева «Их было семеро» (М., 1998).>.
Голубков покачал головой с седыми, коротко подстриженными волосами.
— Нет, — сказал он. — Нет. Русский офицер — это не должность. С нее нельзя разжаловать или уволить. Это призвание. — Он подумал и добавил:
— А может, правильнее будет сказать: судьба.
— Так что за дело? — спросил я, когда Ольга, не то чтобы успокоенная, но привычно смирившаяся, ушла в дом укладывать спать Настену.
Голубков ответил не сразу.
— Ты последние дни ничего подозрительного вокруг себя не замечал? Какие-нибудь новые люди или еще что?
— Да нет. Ну, кроме этих.
— С этими все ясно. А дело вот какое. Для тебя и всех твоих ребят. Они, кстати, чем занимаются?
— Кто чем. Муха на мотоцикле гоняет, хочет стать профи. Боцман переехал из Калуги, купил квартиру в Москве, обживается. Подбивает нас создать охранное агентство. Артист свой театр организовал, скоро первый спектакль. Мечтает Гамлета сыграть, но пока не рискнул. Ставят «Сирано де Бержерака». Это с таким длинным носом. Дуэлянт, поэт. А что? У него, может, и получится. Ну а Док пока не при деле. Недавно вернулся со стажировки. Не знаю, чему он научился в полевой хирургии, но похудел килограммов на десять и даже бросил курить. А я — ну, видите.
— Значит, всех можно задействовать?
— В чем?
— Скажу. Только ты, если сможешь, не вскакивай и не ори. Нужно помочь одному человеку взорвать атомную электростанцию.
— Где?
— У нас, на Кольском полуострове. Северную АЭС.
Я внимательно на него посмотрел:
— Это вы так шутите?
Полковник Голубков долго разминал и прикуривал свой «Космос».
— Нет.
— И что конкретно мы должны делать? — спросил я, все еще не веря в реальность происходящего и одновременно понимая, что начальник оперативного отдела УПСМ, одной из самых секретных спецслужб России, непосредственно подчиненной Кремлю, не из тех, у кого есть время для шуток.
Полковник наконец раскурил сигарету, прислушался к плеску плотвы на отмелях Чесни, к посвисту крыльев перелетной утиной стаи.
— Когда-то я прочитал, что за пять тысяч лет существования человечества в мире было пять тысяч четыреста четырнадцать войн. На самом деле их было гораздо больше. Они не прекращались ни на один день. Не прекращаются и сегодня. Только очень мало кто о них знает. Невидимые миру войны. Так вот. Что вы должны делать, — повторил он мой вопрос и ответил:
— Пока ничего. Ждать. На тебя выйдет человек и предложит тебе и твоим ребятам эту работу. Конечно, не в такой прямой форме, не в лоб. Ты поторгуешься. По-настоящему, без дураков. Как тертый-перетертый наемник. Который знает себе цену. Бабки тебя, конечно, интересуют. Но и в дурное дело лезть не станешь. В общем, выжмешь из него все по максимуму и согласишься.
После этого будете делать то, что он скажет.
— Что это за человек?
— Увидишь.
— Как я узнаю, что это он?
— Поймешь.
— Это тот, кто заказал меня прокачать? — догадался я. — И кто сидел сегодня в зеленой «шестерке»?
— Да.
— Когда он снова появится?
— Скоро.
— Эта история, наверное, началась не вчера? — предположил я.
— Да, не вчера, — подтвердил полковник Голубков. — Для нас она началась в начале марта.
Глава первая. Досье
I
"Совершенно секретно
Экземпляр единственный, машинописный
Занесению в компьютерную базу данных не подлежит
Начальнику Управления по планированию специальных мероприятий
Генерал-лейтенанту Нифонтову А.Н.
АНАЛИТИЧЕСКАЯ ЗАПИСКА
В номере 3 (106) московского ежемесячника «Совершенно секретно» от 3 марта с.г. было опубликовано весьма пространное интервью корреспондентов издания Н. и К. с известным чеченским террористом, главой непримиримой оппозиции Султаном Рузаевым, взявшим на себя ответственность, как он ранее заявил, за террористические акты — взрывы бомб на железнодорожных вокзалах Пятигорска и Армавира.
Ксерокопия интервью прилагается.
Публикации предпослана редакционная врезка следующего содержания:
«Мы не преследуем цели дать этому человеку политическую трибуну. Но вовсе не считаться с ним было бы ошибкой, способной привести к новым трагедиям».
Интервью озаглавлено «Террорист с манией величия», а на фотоснимке, где Рузаев изображен, как обычно, в форме полевого командира и в темных очках, помещена крупная надпись: «Рузаев не приговаривал к смерти разве что Христа».
Несмотря на это, общий тон интервью весьма спокойный, местами даже доброжелательный, с углублениями в подробности биографии и частной жизни героя публикации. Однако не вызывает сомнения, что ключевой в интервью является фраза Рузаева:
«Скажу прямо, мы готовимся к большой национально-освободительной войне с Россией. Вопрос ставим четко: если и дальше желают с нами играть, не признавая наши права на собственное государство, то доиграются».
Как известно, после взрывов в Пятигорске и Армавире Рузаев не раз появлялся на российских телеэкранах и выступал в СМИ с угрозами крупномасштабных терактов в Москве и других городах Российской Федерации. Очевидная амбициозность его заявлений вызвала скептическое отношение к нему даже среди сторонников независимости в Чечне, а один из руководителей республики публично назвал его шизофреником. И хотя Рузаев утверждает, что по решению суда шариата этот руководитель принес ему извинения, подтверждений этому из независимых источников не поступало. Таким образом, публикация интервью в газете «Совершенно секретно» представляется аномалией, требующей анализа и объяснений.
Наш источник, имеющий широкие связи в журналистской среде, сообщает, что, как ему удалось выяснить, инициатива интервью ежемесячнику «Совершенно секретно» исходила от самого Рузаева или его ближайшего окружения. Рузаев финансировал поездку корреспондентов в Чечню и гарантировал их безопасность. Хотя местом проведения интервью указан Грозный, в действительности это не так.