– Час от часу не легче! Какой ещё Животряс?
– Животряс сегодня упал с обрыва и разбился насмерть, – сухо сказала девочка. Она ловким движением повязала волосы неведомо откуда взявшейся ленточкой и отбросила получившийся хвост за спину. – Вы ещё песни с ним распевали, под отравленное вино.
– Хорошее имечко, – мрачно проворчал Ромка. – Ты видела, куда они пошли?
– Они пошли жечь деревню, – буднично ответила Козочка.
– А мой брат им зачем? – с отчаянием спросил Роман.
– Что значит – зачем? Твой брат дорого стоит. За него можно получить хорошие деньги.
Козочка вздохнула, наклонилась и стала выжимать подол своего жалкого платьица:
– За меня они бы много не получили. Вот и не стали долго искать. Я в камышах сидела, когда они уводили твоего брата.
– Так что же, – сказал потрясённый Ромка, глядя на мокрую Козочку. – У вас тут продают людей?
– Продают и покупают, – спокойно подтвердила девочка.
Ромка в ужасе оглядел шелестящие под ветром кусты орешника. Овал озера безмятежно отражал верхушки деревьев, а по глади воды, гоня мелкую рябь, бежали невидимые водомерки.
Глава 14
Ромка ещё раз прошёлся по берегу и осмотрел следы. Козочка шла за ним.
Потом он перехватил поудобнее под мышкой кифару и двинулся в лес. Следы уводили от озера, и были хорошо видны. Очевидно, похитители никого не боялись, и шли, топча траву и ломая ветки.
Он трусцой пробежал по заметному следу, и вскоре впереди показался просвет между деревьями. Ромка устремился туда. Деревья расступились, он вылетел между двумя сосёнками на свет и остановился. Козочка, которая спешила за ним, уткнулась ему в спину.
Солнце горело в пыли дороги, кажущейся белой после темноты леса. Дорога плоской змеёй извивалась между стволов огромных сосен, а на её обочине, поросшей спутанной травой с мелкими глазками цветов, виднелись следы обутых ног и копыт лошадей.
Должно быть, недавно прошёл мелкий дождик. Он только слегка смочил дорожную пыль, но следы хорошо отпечатались во влажной почве. Серая утоптанная полоса исчезала за деревьями, и следы уходили по ней в ту сторону, откуда всё сильнее тянуло гарью.
– Сколько может стоить человек? – глухо спросил Ромка, разглядывая дорогу.
Если в банде Громкоголоса больше двух человек, да ещё конные, а это наверняка так, драться с ними бесполезно.
– По-разному, – ничуть не удивившись, ответила Козочка. – За меня дали бы две дойные козы. А за твоего брата могут дать трёх коров. Или больше. Он хороший музыкант. Наверное, и быка дадут в придачу…
– Трёх коров?! – рявкнул Ромка. – Трёх коров и быка за человека?
– Ну да, – пробормотала, словно оправдываясь, Козочка. – Золото дают только купцы, а Громкоголос не всегда ходит к морю…
– К морю, – тихо сказал Роман.
Здесь есть море. Куда же их занесло? Если, конечно, не думать, что всё это бред помрачённого рассудка.
– Мне жаль, что мы убили твоего отца, Козочка. Мы не хотели, просто так вышло.
– Ничего, – равнодушно сказала девочка. – Он был плохой человек. Убивал людей вместе с Животрясом.
– А деньги? – спросил Ромка, отведя глаза. – Где они прятали награбленное?
Козочка пожала тонкими плечиками:
– Животряс всегда сам закапывал добычу. А где, никому не показывал.
Ромка тоскливо огляделся. Дикий лес тихо шелестел листьями. Свистнула и смолкла мелкая птица.
Денег нет, и выкупить Рэма нет возможности. Разве что раздобыть трёх коров и быка. Только коровы просто так по лесу не бродят. Но зато у него есть знакомый пастух. Дядька Толстопуп. Даже если у него нет своих коров, он, может быть, посоветует, где их взять.
Он посмотрел на кифару. В крайнем случае, можно продать инструмент. Купить козу, поменять козу на свинью, потом свинью обменять на корову… Старая сказка, читанная в детстве, заставила его хмыкнуть, несмотря на отчаяние. Утопающий хватается за соломинку. Ему надо вернуться к ручью, где бегают овцы, а дядька Белоглаз, чуть что, разводит жертвенный огнь под треножником. Это самое разумное, что Ромка может сделать.
Он глянул вверх, на ослепительный кружок солнца. Пастбище недалеко. Можно добраться к вечеру. Ромка решительно вышел на дорогу и рысцой побежал в сторону, откуда они с Рэмом недавно пришли. Почему дядька Толстопуп сразу не вывел их на этот путь? Решил, что срезать по тропинке будет короче?
Сзади легко топотала Козочка.
Дорога виляла между сосен, потом пошли лиственные деревья, их широкие кроны трепетали под лёгким ветерком, заслоняя солнце. В тени деревьев бежать стало легче. Ромка остановился у поворота, где торчал из травы старый пень, облепленный чешуйчатыми блюдцами древесных грибов, и перевёл дух. Инструмент, который он так и тащил в руках, казалось, потяжелел вдвое.