Со стороны смешалось множество голосов и звуков, ненужного шума и возни. Оторвавшись от мыслей, Карпов перевёл взгляд и понаблюдал за происходящим. Антошин шёл, приобняв заплаканную жену, безустанно что-то твердившую ему при этом. Мелешин руководил, то и дело грубо и резко бросая «этого сюда», «того туда», «а ну заткнул хлебало». Ткачёв с Савицким были вынуждены остановиться из-за хозяина, следовавшего за ними и обещающего все земные и небесные кары за вторжение в его владения и творящийся беспредел. Карпов, умело уловивший, когда следовало вмешаться, направился к своим и раньше, чем один из парней хоть что-то ответил, заслонил своим корпусом, вперив в хозяина долгий, изучающий взгляд.
− Вы…я… Я этого так не оставлю! – не понимая, что вдруг вызвало растерянность, повторил хозяин дома.
− Твоё право, − ответил Карпов и, обернувшись, одним взглядом дал понять своим парням, что они могут идти.
После подполковник также невозмутимо направился к машине, когда завибрировал его мобильник.
− Да.
− Стас, тут это… даже не знаю, как сказать… − голос дежурного выдавал волнение.
− Как есть, − мрачно ответил Карпов, несильно любивший сюрпризы.
− Тут… В общем, люди пришли, и они… Они вашего Юру забрали.
*
Каким серьёзным вдруг стал, стоило только ему по-настоящему осознать своё положение и принять неизбежное. Ирина вновь и вновь перечитывала сообщение на мобильном.
«Поезд трогается через полчаса. Прости, если сможешь, Ирин. Люблю. Сергей».
Обычно она всегда была для него Иркой, Иришкой, Ирой или Ирин Сергевной. Никак перед прощанием нашло что-то. А ведь попрощаться лично или позвонить не решился. Ирина вновь посмотрела на экран. Глаза не подводили – «Глухарёв». Как-то всё равно необычно для него. Слишком серьёзно, сухо. Без смайлика к тому же.
− Глупость, − вслух произнесла Ирина и положила мобильный экраном на стол.
А потом ей подумалось, что и про друга Сергей ничего не сказал и не спросил. Как это всё… Её размышления прервал радостный Антошин, вошедший без стука.
− О, Денис. Как ты? Как Настя, нашлась?
− Всё путём, с Настюхой тоже. Связалась там с одним… короче, старый, повернутый на голову знакомый, − поморщился Денис и не дал вставить и слова: − Слушай, Ирк, я чё хотел спросить, ты Серёга где не знаешь? Звоню, труба в отключке, в отделе нет, да и…
− Как же не знать, − мрачно произнесла Ирина и показала свой мобильный.
Антошин прочитал и только нахмурился.
− А чё мне он тогда ничего..?
− Это уж я знаю. Разбирайтесь там как-то сами. Его рапорт, если что, у меня на столе.
Денис помолчал с мгновение.
− Ир, ты…
Она посмотрела на него прямо.
− Денис, давай так, работали, как работаем и считаем, что это всё, что было между мной и Сергеем, никак не сказалось на наших отношениях. Идёт?
Антошин подумал немного, кое-как выдавил из себя «ну, ладно» и вышел. Зимина в последний раз коснулась сообщения взглядом, подумала и наконец удалила. Уехал и уехал, пусть считает, что она простила и отпустила. Неважно, что там застряло в глубине души. Пройдёт. Наверное.
*
Следак сразу показался ему непростым. Сработало какое-то внутреннее чувство, когда они оказались за столом напротив друг друга. Создалось такое впечатление, словно с той стороны смотрел такой же бесстрашный хищник. И этот зверь одним своим видом говорил, что ухватил нужного человека и так просто не отпустит из своих лап.
− Это только говорит, что он там был, − в глаза произнёс Карпов и отодвинул от себя фотографию.
Уголок рта противника чуть изогнулся.
− Если бы это ещё говорило, что он там делал, я был бы не нужен.
Наступило выразительное молчание.
− Сколько? – наконец спросил Карпов.
Следователь придвинулся и проговорил тише.
− А ты уверен, что сможешь заплатить?
Карпов придвинулся в ответ.
− А ты уверен, что потянешь эту хрень?
− Хочешь проверить?
Знакомый блеск в глазах подтверждал, что такой же зверь почуял наживу и любым способом, даже если ради этого придётся совершить немыслимое, добьётся своего.
− Чего ты хочешь? – спросил Карпов.
Противник хмыкнул и придвинул к себе листочек. Вместо суммы подполковника ожидала неизвестная фамилия, имя и отчество.
− С Вами свяжутся по этому поводу. Позже, − холодно сообщил собеседник.
*
В казни не было ничего благородного. Сожалений, каких-то других чувств. Только осознание истины, вернее, правды, что стояла за ними и правосудия, вершимого их руками.
Оба соратника молчали какое-то время, прогуливаясь во тьме улицы с таким умиротворенным видом, словно им не так давно не приходилось думать, что делать с майором Глухарёвым и как изящнее скрыть последние следы его исчезновения от друзей.
− Она поверила? – спросил Соколов.
− Думаю, да, − заключил Климов, припоминая, сколько раз пришлось переписывать сообщение, прежде чем уничтожить телефон – чёрт его знает, манеру письма этого Глухарёва.
Соколов помолчал и прибавил, что задержится на полгода.
− Потом, думаю, смысла уже не будет, запрошу перевод.
Климов согласно кивнул. Его мысли больше занимало другое, и он не собирался упускать возможность о том узнать. Посчитал, что справедливо имел на это право.
− Мне стало известно, что один из твоих друзей участвовал в той перестрелке, где погибли опера из моего отдела, − остановившись, произнёс он и жестче прибавил, словно речь шла о его людях: − Не расскажешь, как так вышло?
Собеседник остановился рядом и не стал отказывать в откровенности.
− Что именно? Что несколько продажных тварей вроде тех оперов полегло?
− Не думаю, что их дела могли нарушить баланс. Взгляни на другие отделы, там и похлеще…
− Мы хотели показать силу, и мы её показали.
− Кому? – не поняв, спросил Вадим.
− Тому, кто должен был увидеть и оценить, − ответил собеседник и тронувшись, бросил: − Зверь признаёт только силу, не так ли?
Он приостановился, заметив, что Вадим остался на месте.
− Что? Тебе разве кого-то жалко?
− Тогда почему не сам Карпов? – мрачно спросил Климов.
− Зачем же? Он прекрасно всех держит, − как простую истину изрёк Соколов. – К тому же, и сам неплохо управился с теми отбросами. Зря только их использовали – чуть не подвели.
Перед прощанием соратник сообщил, что теперь им не стоило без особой надобности встречаться и протянул руку.
− Это всё слишком рискованно, − помолчав, произнёс Климов.
− Как и всё в жизни, − философски откликнулся собеседник и устремился вдаль.