От долгих рыданий у меня разболелась голова, и я сама не заметила, как провалилась в беспокойный, нездоровый сон.
Глава 24. Рэйден
Вместо тихого семейного праздника с семьей Мэл родители решили организовать настоящий прием, на который пригласили акционеров отцовской фирмы. Мама подняла меня в шесть утра, хотя я прилетел в Нью-Йорк поздно ночью, из-за чего я ни черта не выспался.
Я вышел из комнаты и начал спускаться на первый этаж, чтобы узнать у мамы, где мой старый ноутбук, – хотел перекинуть с него старые семейные видео на жесткий диск. На лестнице я столкнулся с папой. Мы еще не виделись, потому что ко времени моего приезда он уже спал. К счастью, он прислушался к рекомендациям врача и теперь чаще отдыхал.
– Привет, пап! Отлично выглядишь! – искренне сказал я.
С последнего моего приезда он набрал в весе, а его лицо утратило болезненную бледность. Кроме того, из-за сердечного приступа отец сильно изменился: стал больше времени проводить дома, и мы часто переписывались и созванивались по видеосвязи. Однажды он даже поинтересовался, что за книгу я пишу, хотя раньше об этом даже слышать не мог. Я радовался этим изменениям и надеялся, что ссоры и недопонимания остались позади.
Папа обнял меня и похлопал по спине.
– Здравствуй, сын.
– Как здоровье?
– Неплохо, правда, от всех этих лекарств уже тошнит. – Он брезгливо поморщился. Отец терпеть не мог больницы и все, что с ними связано. Видимо, именно это и стало главным стимулом заняться своим здоровьем, чтобы больше туда не попадать.
– Я рад, что тебе уже лучше. – Я пожал его плечо.
– А у тебя как дела? Как продвигаются дела с изданием книги?
В горле неприятно запершило оттого, что не могу похвалиться значимыми успехами, и отец понял это по моему взгляду.
– Ладно, до прихода первых гостей мне нужно успеть уладить кое-какие вопросы по работе. Позже поговорим. – В его голосе прозвучали нотки разочарования.
Он поднялся по лестнице, а я простоял несколько секунд, прежде чем пойти вниз.
В холле красовалась большая елка, но она вызывала у меня отвращение, потому что украшена была не нами, а приглашенным мамой дизайнером. По обе стороны от нее располагались два длинных стола, застеленных белыми скатертями, но на них, кроме массивных подсвечников, пока ничего не было. После перестановки мебели, чтобы можно было вместить большое количество гостей, наш холл утратил привычный для меня уют, и даже зажженный камин не спасал ситуацию.
– Ты почему так рано переоделся? Испачкаешься до вечера! – возмутилась мама, подставляя щеку для поцелуя.
– Решил примерить, мне показалось, пиджак узковат. Вроде бы нормально сидит.
– О, сынок, в этом смокинге ты выглядишь, как молодой Ален Делон. Только, будь добр, вытащи из уха эту побрякушку хотя бы на время праздника.
Я усмехнулся и провел пальцем по штанге. Мама прекрасно знала, что я не сделаю этого, но продолжала время от времени читать нотации, что мои татуировки и пирсинг выглядят по-плебейски. И это она еще не видела пирсинг на соске.
Мама, одетая в объемный кремовый свитер и узкие черные брюки, подчеркивающие длинные стройные ноги, расхаживала между столами и отдавала распоряжения нашему дворецкому Нортону, кого и куда рассаживать на праздничном ужине.
– Майерсов ни в коем случае нельзя сажать за один стол со Стюартами. Дороти с Анджелой поругались две недели назад и все еще не разговаривают.
– Ради всего святого, только меня не сажай рядом с дочкой Райтов, – взмолился я, зная любовь мамы сводить сыновей с дочерями своих подруг. – Она снова начнет всем рассказывать, как в детстве мы играли в дочки-матери, и я сломал ее куклу.
– Не волнуйся, ты с Мелани. Твой смокинг подходит под ее вечернее платье. Вы будете самой красивой парой на сегодняшнем празднике.
– Ма, мы с ней не пара, а лучшие друзья, ну сколько можно говорить.
Мама снисходительно усмехнулась.
– Это ты сейчас так говоришь. Помяни мое слово, через год-другой ты нагуляешься и поймешь, какое сокровище не замечал, хотя оно было совсем рядом. Вы с Мэл созданы друг для друга.
С этими словами она направилась на кухню, громко цокая невысокими каблуками по отполированному паркету, и я зашагал следом. Повара вовсю готовили блюда к праздничному ужину, и от обилия аппетитных ароматов у меня заурчало в животе.
– Мне кажется, я уже нашел ту самую, – сказал я, остановившись около Лесли, нашей любимой поварихи, и макнул палец в сливочный соус. – М-м-м… Как вкусно.