— Ты это серьезно? Я пришел сюда только ради тебя, сказать тебе спасибо. Я знаю, ты вынуждена прятаться из-за того, что помогла мне.
— Ты при всех унизил меня на потеху всему городу.
Губы Мстителя, будто изваянные тонким резцом искусного скульптора, сложились в улыбку: легкую, ироничную, исполненную какого-то скрытого смысла.
— Поцеловать тебя означает унизить? — Он игриво покусывал нижнюю губу Джессики, щекоча ее кончиком языка. — Я не смог удержаться тогда, несмотря на опасность. Если бы я не остановился, чтобы поцеловать тебя, мне удалось бы скрыться без проблем. Твоя помощь не понадобилась бы.
— В таком случае ты просто глупец. Рисковать попасть на виселицу ради того, чтобы поцеловать девушку…
Он поцеловал Джессику — раз, два, три, четыре раза. И эти короткие быстрые поцелуи казались более интимными, нежели долгие и чувственные.
— Все зависит от того, какая девушка..
— Джессика, — послышался голос Элеоноры. Джессика опять невольно прижалась к Мстителю. Она смотрела в сторону дома и не заметила его улыбки.
— Тебе надо уходить.
Он дотронулся ладонью до ее щеки:
— Обещай держаться подальше от того, чем я занимаюсь. Я не хочу опять видеть тебя схваченной. Не смей рисковать ради меня своей очаровательной шеей. Если мне суждено болтаться на виселице, пусть я окажусь там один.
Руки Мстителя скользнули ниже, лаская шею Джессики, она чувствовала, что он настороже, и даже не стала пытаться снять его маску, единственное, что занимало ее сейчас, — это тело Мстителя под ее ладонями, такое теплое и живое. Она решительно не хотела видеть веревку на его шее.
— Джессика, — опять, на этот раз ближе, послышался голос Элеоноры.
— Ступай, — прошептала Джессика. — Уходи, пока тебя никто не заметил.
Мститель снова улыбнулся, быстро поцеловал ее и растворился в темноте леса. Джессика постояла немного, прислушиваясь, ее тело тосковало по утраченному теплу его объятий. Умом она понимала, что должна радоваться уходу Мстителя, но ее тело желало его. Она поправила косынку, привела в порядок платье и как раз приглаживала растрепавшиеся волосы, когда появилась Элеонора.
— Где ты была?
— Прямо здесь, — мечтательно ответила Джессика, — тут, неподалеку.
Всю оставшуюся часть вечера мысли Джессики блуждали где-то очень далеко от ее семьи и дома. Как это могло быть? Мужчина, которого она едва знала, занял так много места в ее жизни? А она и его жизни? Да, похоже, что так. Мститель по-настоящему беспокоился за нее.
Конечно, она-то на его счет не очень волновалась. Из-за чего, собственно? Подумаешь, ну храбрости у Мстителя больше, чем у сотни, вместе взятых, уорбрукских мужчин, жизнью рискует ради помощи другим людям, зацеловал ее до потери духа, выбрал из всех женщин Уорбрука, — нет, ей нечего за него беспокоиться!
— Джессика, — вывел ее из мечтаний голос Элеоноры, — если свеклу есть не хочешь, то отдай лучше кому-нибудь из тех, кто хочет.
— Да, — невнятно пробормотала Джессика, выходя на минуту из своего мечтательного забытья, — я ем, ем. — Но она едва притронулась к тарелке, и Нат разделил ее порцию между Молли и Сарой. Джессика даже не заметила.
Глава 7
Ты пойдешь со мной, — сказал молодой английский солдат, глядя прямо на Джессику.
— Она ничего не сделала, — запротестовала Элеонора. Трое детей смотрели на солдата, вцепившись в ее юбки. — Она здесь совершенно ни при чем, она просто стояла и смотрела.
— Это будет решать представитель его величества Джон Питман.
— Все в порядке, Элеонора, — сказала Джессика, стараясь, чтобы ее голос не дрожал. Питман мог только предъявить обвинение, но это не означало быть осужденной. Она бросила быстрый ободряющий взгляд своей семье, а затем последовала за четырьмя солдатами, посланными за ней.
Натаниел шел рядом с Джессикой.
— Я защищу тебя, Джесс! — сказал Нат, и его детские глаза внезапно постарели. Она ему слабо улыбнулась и продолжала идти, высоко подняв голову.
Солдаты привели ее к большому дому Монтгомери и ввели внутрь, но не через общую комнату, а через боковую дверь, в которую она никогда не входила раньше. Она вела в контору, долгие годы принадлежавшую мужской половине семейства Монтгомери. Джессика часто видела там Адама, сидевшего около отца и постигавшего премудрость, как управляться с большим и сложным хозяйством семейства Монтгомери. За столом, который раньше исправно служил Монтгомери, сидел Джон Питман.
Один из солдат толкнул Джессику в плечо, так что она тяжело опустилась на стул перед Джоном Питманом.
— Госпожа Джессика, — начал Питман, жестом отослав солдат прочь. Они остались одни в комнате. — Мне сказали, что у вас есть сведения о преступнике, называющем себя Мстителем.
— Я ничего не знаю про него: ни кто он, Ни где он живет, ни чего-нибудь еще.
— Несмотря на то, что он поцеловал вас? Джессика неловко пошевелилась на стуле. Слишком хорошо она помнила ночь, когда наткнулась в лесу на Питмана. Он сказал ей, что не спит со своей женой, и попробовал поцеловать ее сам.
— Многие мужчины пытаются поцеловать меня, — ответила Джессика тихим голосом, глядя прямо в глаза Питману, — я не приветствую такое внимание с их стороны.
Его веки чуть дрогнули. Питман явно понял, на что на мекала Джессика, но затем он старательно принялся разглядывать ее платье.
Джессика внезапно осознала, что Питман никогда не оказывал ей ни малейшего знака внимания до тех пор, пока ее не заметил Мститель.
— Я ничего не знаю о Мстителе, — снова и на этот раз громко повторила она.
Питман поднялся, обогнул стол и приблизился к ней.
— Я не знаю, верю я вам или нет. Вы спасли его во время последнего появления.
— Я просто бросила веревку Джорджу Грини. Откуда я могла знать, что ваши английские солдаты окажутся такими неуклюжими.
Он долго молча смотрел на нее, затем сказал:
— Да, это то, во что мне полагается поверить. Джессика подумала, заплатил ли Алекс своему шурину за ее освобождение.
Питман подошел ближе и положил руку ей на плечо:
— До недавнего времени я едва ли понимал, насколько вы красивы, госпожа Джессика.
— До тех пор, пока Мститель не раскрыл вам глаза?
Он убрал руку:
— У тебя острый язычок. Может, слишком острый. Если вы будете продолжать помогать этому бандиту…
— То вы что? Накажете меня из-за того, что не можете поймать его?
Питман резко втянул воздух. Он открыл рот, явно собираясь что-то сказать, но тут их внезапно прервали.
— Что это все означает? — спросил Александр, распахнув дверь так, что она с силой ударилась о стену. Завитки парика развевались в воздухе, как знамя.
— Мне сказали, что вы уже женщин арестовываете.
Питман опять сел за стол. Его лицо выражало нарочитую скуку.
— Я их не арестовываю, а вызываю на допрос.
— Я этого не потерплю, — Алекс повысил голос. — Надеюсь, вы меня понимаете, я не стану этого терпеть. Пойдем, Джессика. — С этими словами Алекс взял ее за руку, как ребенка.
Не глядя на Питмана, Джесс схватила руку Алекса и вышла вместе с ним из комнаты.
— С кем еще он разговаривал? — спросила Джессика Алекса, но тот молча тащил ее за со-, бой по коридору. — Куда мы идем? Кого он еще допрашивал? — Наконец Алекс открыл какую-то дверь, втолкнул ее туда и старательно закрыл за собой. Из его груди вырвался облегченный вздох.
— Алекс, — снова начала Джессика. Они оказались в большой комнате, заставленной мебелью, тщательно закрытой от пыли муслином.
Алекс плюхнулся в кресло, облако пыли и пудры от парика взметнулось вокруг него. Он приподнял покрывало, открыл ящик стоявшего за его спиной стола и достал оттуда расписной веер. Веер замечательно подходил к его зеленому атласному жилету.
— Ну хорошо, Джесс, рассказывай.
— А особенно-то и рассказывать нечего. Питман хотел знать, известно ли мне что-нибудь о Мстителе.
— А ты, конечно, ничего не знаешь. Только, как он целуется, подумала Джессика.
— Так знаешь или не знаешь? — настаивал Алекс.
— Абсолютно ничего, что могло бы помочь Питману изловить его. Извини, мне действительно пора домой, Элеонора наверняка беспокоится в порядке ли я.