— Тебе будет еще лучше в обществе твоего мужа.
— Считать цветы, вышитые на его камзоле? Знаешь, Элеонора, ты попридержи свой язычок.
Элеонора молча препроводила Джессику в комнату Алекса.
— А вот это подарок от Марианны, — сказала она, вручая ей белую хлопчатобумажную сорочку с пышной кружевной отделкой.
— В такой штуке мне будет еще труднее возбудить Александра, — Джессика закатила глаза.
— Прекрати сейчас же, — взорвалась Элеонора. — С Александром все в абсолютном порядке. У него прекрасно получится, если ты его поддержишь.
— Зачем? — спросила Джессика негодующе. — Мыс Алексом договорились. У нас с ним брак по расчету Ты сама слышала это Ему нужен человек, чтобы присматривать за домом И он должен быть получше этого огромного медведя из России! Послушай, Элеонора, мне нужно снять корсет, а ты, наоборот, затягиваешь шнурки — Джесс, тебе станет гораздо легче, если ты будешь воспринимать Александра как мужчину. Он стал твоим мужем, и твое отношение к нему должно быть соответственным А теперь подними руки и надень ночную сорочку. Ложись в постель, я причешу тебе волосы.
— Алекс приготовил для меня отдельную кровать вон в той комнатке.
— Но не для сегодняшней ночи Послушай, Джесс, все, что нужно Алексу, — это немного поощрения. Тебе нужно прибегнуть к некоторым женским хитростям. — Она ухмыльнулась сестре. — Не вздумай говорить ему, что он толстый или что тебе не нравится, как он одевается. Будь с ним поласковей. Он теперь твой муж. Джессика зевнула:
— Ну хорошо, я буду спать в этой кровати. Мне не нравится спать одной.
Элеонора чмокнула сестру в щеку.
— Ты не пожалеешь об этом, — сказала она и покинула комнату.
Джессика сразу заснула, но пробудилась, когда в комнату вошел Алекс. Она видела силуэт его большого живота в полумраке комнаты Он зажег свечу и шумно выдохнул, когда увидел Джессику в постели.
— Что ты здесь делаешь? — спросил он удивленно.
Однако разозлить Джесс было не так просто.
— Мы ведь поженились сегодня, помнишь?
— Я думал, что ты уже спишь в собственной постели, — твердо сказал он.
Она сцепила руки и мило ему улыбнулась. Ей не понравилось, что он разговаривает с ней, как с посторонней женщиной.
— Александр, у нас сегодня брачная ночь.
— Я это знаю, — взорвался Алекс, — но я устал, у меня голова разламывается, и я хочу спать.
Выглядел он действительно усталым. Веки у него покраснели, а лицо было покрыто испариной. Она откинула одеяло, встала с постели и положила ему руки на плечи.
— Я могу сделать тебе массаж головы, и боль сразу пройдет. Иди ко мне в постель, и тогда я…
Не успела она окончить фразу, как Алекс бросил ее на подушку.
— Ступай в свою комнату, — произнес он рассерженно — Повторяю тебе, я хочу спать один в своей постели. Ты поняла меня?
— Да, — ответила Джессика, не в силах понять причину его гнева.
— Я вовсе не хотела напоминать тебе о прошлом. Я имею в виду то время, когда ты еще мог… Алекс стоял к ней спиной и ничего не ответил.
— Прошу тебя, уходи, Джессика. Иди! — проговорил он хриплым голосом.
Нахмурившись, она направилась в свою комнату, скользнула под одеяло и мгновенно уснула. Ее разбудил какой-то посторонний звук. Она привстала с постели, — Это ты, Алекс? — спросила она, когда звук повторился.
— Это я, — прозвучал ответ, произнесенный знакомым ей до боли голосом.
Мститель сразу набросился на нее, стаскивая с нее рубашку, погружая руки в ее волосы, покрывая поцелуями ее лицо и шею. Это было голодное животное, жаждавшее ее, страдавшее по ней.
В какой-то момент Джессика безотчетно поддалась порыву ответной страсти Однако когда ее ночная рубашку была уже наполовину снята, она опомнилась.
— Нет, нет, нет! — повторяла она непрерывно, отталкивая его. — Теперь я замужняя женщина. Убирайся!
— Джесси, — прошептал он ей умоляющим голосом, — я пришел к тебе, чтобы провести с тобой брачную ночь.
Она с силой оттолкнула его.
— Тебя не было на моей свадьбе, и в постели тебя со мной тоже не будет. Это я тебе говорю. Ты что, мне не веришь? Сейчас же убирайся отсюда, покуда я не разбудила Алекса!
— Да он храпит так, что ничего не услышит. Ну пожалуйста, Джесси!
— Убирайся отсюда! — произнесла она достаточно громко, однако в глубине души все-таки чувствовала, что готова ему уступить. — Я буду кричать до тех пор, пока меня кто-нибудь не услышит. Тебя поймают, и тогда тебя ждет петля!
— Ты не сделаешь этого, Джесси. Этот придурок Монтгомери никогда не будет с тобой спать. Ты что же, всю жизнь будешь спать одна?
— Если понадобится, то буду. А вот наставлять мужу рога я не собираюсь. Даю тебе ровно тридцать секунд, чтобы духу твоего здесь не было, а потом я начинаю кричать!
Он выпрямился во весь свой рост, нависая над ней, и черное шелковое одеяние делало его практически невидимым в сумраке ночи.
— Посмотрим, как ты запоешь через пару недель. Сможешь ли ты противиться мне, если твой мозгляк будет проводить ночь за ночью не в твоей постели.
— Я все равно не стану твоей, даже если он не будет спать со мной год за годом.
Он засмеялся в ответ, и Джесс поняла, что ее ответ прозвучал крайне неубедительно. Поцеловав ее в щеку на прощание, он выскользнул в окно и был таков. Проворочавшись всю ночь в постели, Джессика смогла заснуть только под утро.
Алекс проснулся, почувствовав огромную лапу Ника на своем плече.
— Твой отец послал за мной. Он хочет, чтобы я перенес его в гостиную, а твоя сестра убеждена, что он захочет взглянуть на молодоженов именно в вашей спальне.
Утвердительно кивнув спросонья, Апекс слез с кровати даже до того, как Ник закрыл за собой дверь. Он потянулся всем своим большим обнаженным телом, коснувшись кончиками пальцев потолка комнаты, а затем выбрал одну из длинных ночных сорочек, лежавших в комоде. Он решил было надеть свой самый большой и пышный парик, но передумал, припомнив события прошлого дня. Во-первых, он чуть не поцеловал Джессику, а следовательно, чуть не выдал себя, но, к счастью, тогда вмешался Ник, и все обошлось. После свадьбы им владела только одна мысль — теперь Джессика целиком и полностью принадлежит только ему. А он никогда в своей жизни еще не испытывал такого чувства собственности. У него было страстное желание увезти ее из этого дома и поселить отдельно, чтобы там она принадлежали только ему одному. Алекс не хотел, чтобы хоть кто-нибудь видел ее или разговаривал с ней.
Он опасался, что, находясь в непосредственной близости от Джессики, он может соблазнить ее, поэтому держался от нее на расстоянии, не позволяя себе даже близко к ней подойти, чтобы вдохнуть аромат ее волос.
Поэтому ему оставалось теперь лишь издали смотреть, как она кружилась в танце, меняя партнеров. Она была его женой, и в то же время она ему не принадлежала. Он не мог обнять ее, не мог приласкать, вместо этого ему приходилось притворяться уставшим и вести себя небрежно по отношению к любимому человеку, даже если он хотел показать ей свои истинные чувства.
Алекс вздохнул с облегчением, когда Элеонора увела сестру, но затем его просто затрясло, когда он представил себе, чем, они сейчас там занимаются. Джессику готовили к брачной ночи.
Он специально задержался в гостиной за полночь, когда все давно уже легли спать. Он боялся позволить себе хоть одну кружку эля, так как был уверен, что это ослабит его волю. Он уверял себя, что то, что он делает, нужно его стране, необходимо Америке, хоть и стоит ему больших душевных мук.
Но когда он вошел в спальню и увидел спящую Джессику, прекрасную, как ангел, то он чуть не предал собственные убеждения. Он знал, что ему следует немедленно выпроводить ее из спальни, иначе он за себя не ручался.
Алекс полагал, что сможет смягчить последствия своего грубого отношения к ней, когда явится Джессике в образе Мстителя, однако маленькая киска оказалась чертовски упрямой. Она смогла вышвырнуть его без малейшего намека на сожаление.
И вот теперь ему предстояло пройти еще через одни душевные муки. Его отец пожелал увидеть новобрачных в комнате Алекса. И непременно в обнимку в постели. Алекс сделал гримасу, поправляя свои парик. Отец захотел убедиться, что его «бесхребетный» сынок исполнил свой супружеский долг. Алекс со злостью просунул кулак в рукав ночной сорочки. Сэйер ни за что на свете не захотел бы побывать в спальне у Адама или Кита для того, чтобы выяснить, что они сотворили со своими невестами, хотя они и ходили у него в любимчиках. Он яростно рванул на себя дверь в спальню Джессики.