Мы прошли дальше по этажу и вошли в большие двери с правой стороны. Сначала я подумал, что это просто чей-то рабочий кабинет, но ошибся. Это помещение походило на церемониальный зал, только в миниатюре. На стенах различные цветастые ленты, много позолоченных украшений. Посредине помещения стол, накрытый ажурной скатертью белого цвета. На столе ваза с цветами и книга в красном переплете.
Нас встретил молодой человек в красивом костюме. Он нам приветливо улыбался.
— Здравствуйте, господа. Прошу, проходите. Меня зовут Владислав Юриевич.
— Очень приятно.
Мы познакомились, и уже было проследовали вглубь помещения, как бабушка вдруг хлопнула себя по лбу.
— Миша, мы совсем забыли рассказать ему.
Дедушка посмотрел на нее в недоумении, но потом воскликнул.
— Точно, совсем забыл предупредить. Тебе придется подписать документ.
Ну, и что в этом странного? — Подумал я в недоумении, но дедушка еще не закончил.
— Обычно, при вхождении в род, взрослые люди подписывают документы кровью, но с тобой, наверное, будет по-другому, так как ты еще несовершеннолетний. Думаю, в твоем случае обойдемся без насилия.
— Ничего страшного, я не боюсь пораниться.
Что за средневековье, все-таки. Подпись кровью. Не удивлюсь, если здесь еще в силе право первой брачной ночи.
Мы подошли к столу. Церемониймейстер назвал наши имена и стал рассказывать о том, какая это честь — вступить в род и все в том же духе. Его речь затянулась на целых пятнадцать минут. Я его слушал внимательно, и в то же время думал, почему нет никакой иголки или ножа, чтобы было легче пробить палец или порезаться. Но, ничего. Запонки на моих рукавах довольно острые, справлюсь.
Наконец, его речь закончилась, и он достал свиток. Это была необычная бумага на вид. Сделано все было под старину, как древний пергаментный свиток. Все красиво и наполняет чувством собственной важности. Скорее всего, это все только для красоты, и документ не несет настоящей временной ценности. Если бы свиток был настоящим, вряд ли его бы вот так просто давали на подпись необразованному юнцу. Вполне возможно его сильно испачкать красными кляксами.
— Итак, молодой человек, перейдем к главному.
Церемониймейстер отвернулся на мгновение, не знаю, для чего. А в это время я одним четким движением порезал себе палец. Блядь, как больно. Но на лице я не изменился, дабы не выглядеть тряпкой.
— А, вот она. Поставьте, пожалуйста, подпись здесь красной ручкой.
Я хотел покончить со всем этим побыстрее, поэтому в то время, как он говорил, я уже начертил окровавленным пальцем свои инициалы кровью.
Церемониймейстер смотрел на меня расширенными от удивления глазами. Наверное, впервые несовершеннолетний добровольно согласился расписаться кровью. Ну, все бывает в первый раз.
Бабушка с дедом странно на меня посмотрели, но промолчали.
Потом молодой мужчина скомкано поздравил меня со вступлением в род, и красиво сложив свиток, отдал его мне.
— Дима, я так рада.
Бабушка не скрывала слез, обняла меня и прижала к себе. Как будто я умирать собрался, честное слово. Дед тоже неловко меня обнял, и мне захотелось убежать в этот момент. В подобные моменты я ничего, кроме смущения, не чувствую. Да, я люблю и уважаю стариков, но предпочел бы обойтись без этих розовых соплей, и медвежьих ласк, особенно от деда.
Наконец, церемония завершилась и нас отпустили. Церемониймейстер все так же смотрел на меня странными глазами, но я посчитал, что он просто удивлен моим поступлением в род Бесоновых. И когда мы покинули церемониальное помещение, деду прилетел звонкий подзатыльник.
Но никто не сказал после этого ни слова.
— Бабушка, за что ты его ударила?
Бабушка посмотрела не деда сердитым взглядом.
— Это все твой дед придумал. Подшутить над тобой с подписью кровью. На самом деле нужно было просто расписаться ручкой и все.
Я завис после этого. Вот же…шутники старые. Я, видите ли, едва себе кишки не выпустил, чуть не сделал сэппуку своему пальцу, а они шутки шутят. Да, неправ я был насчет деда. Они два сапога пара, нашли друг друга, твою мать. Теперь понятно, почему церемониймейстер так на меня смотрел. Позорище.
— Да откуда я мог знать, что у нашего внука мазохистские наклонности, и он не поймет шутки.
И бабушка туда же, подержала деда. Они подходят друг другу, шутники сраные.
Ладно, что сделано то сделано. Не нужно забивать себе голову ненужными вещами, все равно уже ничего не изменить.
Мы вышли из здания, и пока дошли до машины оба несколько раз успели меня обнять и похлопать по плечу, поздравляя. Нужно бежать, это, похоже, только начало, судя по выражению их глаз. Сейчас старики под впечатлением и нуждаются в объекте для выброса нежности. Нужно валить, срочно.