Отец Оливии с первого взгляда не слишком понравился Люку, но сейчас он ощутил нечто вроде симпатии к нему.
— То есть Оливия стала такой, какая она сейчас, именно с тех пор? — спросил Люк.
— Пожалуй.
Он замолчал, заслышав голоса в холле, а потом раздался стук каблучков по паркету.
Мгновением позже дверь библиотеки распахнулась, впуская волну свежего прохладного воздуха, и на пороге появилась Оливия.
Люк, увидев горящие глаза своей невесты, обреченно понял, что грядут неприятности. В своем обтягивающем черном платье, на высоких каблуках, она удивительно напоминала породистую норовистую лошадку, которая только и ждет, кого бы лягнуть.
— Говорите обо мне? — с явным сарказмом спросила она.
— У нас не было бы такой возможности, приди ты вместе со мной, — мягко заметил Люк.
— Я сказала тебе, что в этом нет необходимости.
— А я сказал, что есть.
Джо кашлянул, прочищая горло:
— Добрый вечер, Оливия. Как поживаешь? Как себя чувствуешь?
Оливия смерила отца равнодушным взглядом, прошла к окну и остановилась, вызывающе скрестив руки на груди.
— Кроме того, что здесь ужасно жарко, все остальное в порядке, — сказала она. — Почему бы мне чувствовать себя плохо?
Джо бросил на нее взгляд, который Люк не смог понять, и выдохнул еще одно облако ароматного дыма.
— Насколько я помню, в твоем состоянии нормально время от времени испытывать легкую тошноту.
Оливия посмотрела на него:
— Единственная вещь, от которой меня тошнит, — это твои сигары. А что касается… — Она перебила сама себя и сердито повернулась к Люку: — Ты рассказал ему…
— Но кто-то должен был это сделать. Конечно, лучше бы это сделала ты сама.
— Ты не имел права…
— Я имел полное право, поскольку я отец ребенка. И твой отец имеет право знать, что скоро станет дедушкой.
— Оливии нет дела до моих прав. — Джо проговорил это так, словно утверждал печальный, но неоспоримый факт. — Однако она всецело уважает и учитывает свои интересы.
— Черт побери, папа…
Люк чувствовал, как нарастает его раздражение, по мере того как переводил взгляд с разозленной дочери на равнодушного отца и обратно.
— Не смей так разговаривать с отцом, — резко сказал он. — Извинись немедленно.
— Не буду. Я не обязана тебе подчиняться.
Он и забыл, как очаровательна она бывает, когда сердится. Он коснулся ее плеча, и словно электрический ток пробежал по пальцам. Нет, на этот раз он не позволит желанию овладеть им.
— Верно, — согласился он, — ты не обязана подчиняться. Но с другой стороны, ты рассчитываешь выйти за меня замуж.
Оливия прищурилась, и Люк весь подобрался, понимая, что вызов принят. Они молча смотрели друг на друга, выжидая, кто первый отведет взгляд. Наконец она, по-видимому, поняла, что Люк не намерен отступать.
— Ладно, — сказала она, картинно склоняя голову. — Я извинюсь, если это тебя осчастливит.
— Извинения приняты, — быстро произнес Джо. — Люк, вы не нальете нам еще выпить?
Джо Франклин приподнял бокал, едва заметно улыбаясь тонкими губами. Это напоминало тост, который он поднимал в честь человека, который заставил извиниться его дочь.
— Присаживайся, Оливия. — Джо сделал приглашающий жест в направлении кожаного диванчика. — Мы как раз обсуждали подготовку к свадьбе. Все-таки не каждый год моя дочь выходит замуж.
Люк бросил Оливии предупреждающий взгляд. Он не был уверен, что та в ответ не заявит, что ее свадьба отца не касается.
Но, несколько озадаченно посмотрев на отца, она сказала:
— Отлично. Я собираюсь выходить замуж в красном.
Ага. Первая перчатка брошена. Люк кивнул, соглашаясь:
— Как пожелаешь. Ты выглядишь в красном чрезвычайно соблазнительно.
Оливия, не встретив возражений, продолжала:
— Думаю, ты не хочешь пышного торжества.
Понимая, что она испытывает его на прочность, Люк ответил:
— В данных обстоятельствах это вполне разумно. Но если ты хочешь, чтобы было множество гостей…
— Не хочу, — оборвала его Оливия, — ненавижу толпу.
Люк улыбнулся уголком рта. Он одержал первую победу. Маленькую, но крайне важную. Несомненно, его брак с Оливией будет состоять из серии таких вот стычек. Он надеялся, что все остальные будут так же легко выиграны.
— Ты приехала на машине или брала такси? — спросил Люк, когда спустя два часа они спускались по ступеням особняка Франклина.
Вечер был прохладным, аромат цветов наполнял воздух, в небе сиял молодой месяц — впереди была ночь, самой природой предназначенная для любви. Оливия вздохнула. Люк не собирался даже взять ее за руку.