— В таком случае, — сдержанно произнес Люк, — я подожду, пока она не поймет, что это неизбежно.
— Хм… — Джо покачал головой. — Налейте себе выпить. Мне виски с содовой.
Люк поднялся, смешал напитки, радуясь, что хоть на время оказался подальше от жаркого пламени камина. Когда он вернулся на свое место, Джо буркнул:
— Она говорит, что любит вас.
Люк уставился на длинные ряды коричневых переплетов, которые, казалось, никогда не трогали.
— А она сказала вам, почему я ушел?
— Да, сказала. — Голос Джо прозвучал неожиданно глубоко. — Похоже, она думает, что в любви и на войне все средства хороши. И она не желает понять, что вы с ней не согласны.
— А вы согласны с этим, сэр? — спросил Люк, уже не в первый раз думая, каково это — быть отцом Оливии.
Джо опустил веки:
— Разумеется, нет. Я готов был вырвать ее из моего сердца, когда узнал, что обещанный внук — ложь, уловка. Но она — это все, что у меня есть. А вы, я полагаю, единственный мужчина, который может с ней справиться.
— Но я не хочу справляться с ней, — сказал Люк. — И никогда не хотел.
— Тем не менее она ваша жена. И хочет вернуть вас.
— Я не хочу, чтобы она присутствовала в моей жизни. Простите, если обижаю вас…
— Это меня совершенно не обижает. — Джо затянулся еще раз и положил сигару. — Я был бы удивлен, если бы вы чувствовали иначе. Но факт остается фактом — она моя дочь. И я всегда буду желать для нее лучшего. Насколько я понимаю, в настоящий момент это вы.
— Это невозможно, — сказал Люк, улыбаясь, чтобы хоть как то сгладить свою резкость.
Джо наклонился вперед и протянул руки к огню.
— Насколько я знаю, нет ничего невозможного при правильной постановке вопроса. Оливия говорила мне о вашем намерении открыть собственное дело.
— Да. Надеюсь, это произойдет довольно скоро.
— Вам нужны будут кредиты. Она сказала, что у вас нет денег.
— Мы с сестрой получили небольшое наследство, которое вложено в некоторое предприятие и приносит доход. Этого, вкупе с банковским кредитом, должно хватить. Я готов начать с малого и расширять дело постепенно.
Джо внимательно изучал кончик сигары.
— Что, если я предложу вам беспроцентный кредит? Тогда вам не нужен будет заем, и вы сможете начать дело гораздо раньше.
Люк подавил желание выругаться в ответ и немедленно уйти. После паузы он сдержанно ответил:
— Я не смогу принять ваше предложение.
— Оливия сказала, что вы ответите именно так. Отлично, тогда что могло бы убедить вас предоставить моей дочери еще один шанс?
— Ничего, — сказал Люк. — Если бы я был готов вернуться, для этого не потребовалось бы ничьего вмешательства. — И добавил: — Это Оливия попросила подкупить меня?
— Я бы не стал употреблять это слово. Она попросила меня сделать что-нибудь, чтобы вернуть вас. И что бы вы ни думали, молодой человек, я верю, что она искренне в вас заинтересована. — Он помолчал несколько секунд. — Так что мне передать ей? Что вы подумаете?
Полено в камине треснуло, разбросав вокруг сноп искр. Люк ослабил узел галстука. В комнате было невыносимо жарко.
— Нет, я этого не говорил, — сказал он. — Это было бы неправдой.
— Вы такой ярый поборник правды?
— Да. — Не видя смысла в продолжении беседы, Люк встал. — Простите, что ничего не получилось.
— И вы меня простите. — Джо смотрел в огонь.
Выйдя из дома, Люк снял галстук и жадно вдохнул прохладный вечерний воздух. Слава Богу, все кончилось — он не выдержал бы дольше в этой парилке у Джо.
Сунув галстук в карман, он направился к «рейнджеру».
Тяжелые металлические ворота оказались закрыты. В тот момент, когда Люк открывал их, он заметил странную тень под одним из высоких кедров у самого въезда в усадьбу. Он подождал, и тень двинулась к нему, превратившись в стройную женщину.
— Привет, Люк, — сказала Оливия. — Я жду тебя. Ты поговорил с папой?
Люк прикрыл глаза. О Боже, только не сейчас, когда он уже почувствовал себя в безопасности. Он провел ладонью по лбу и вновь открыл глаза.
— Удивлен? — услышал он ее голос.
— Да, — произнес он, приходя в себя. — Удивлен. Я думал, ты достаточно умна, чтобы понять, когда все действительно кончилось.
— Но это было бы глупо. — Ее глубокий голос струился, как мед. — Почему я должна смириться с утратой единственного мужчины, которого на самом деле хочу?
— Пути назад нет, Оливия.
Ему показалось, что она перестала дышать. Потом она кивнула и тихо сказала:
— Да. Теперь я это вижу. Не мог бы ты сделать еще одну, последнюю, вещь для меня, Люк?