Итак, прежде всего выстроим цепочку фактов. Шорт работал в Форт-Ноксе, был молод и здоров, счастлив в браке, имел троих детей, которых обожал. Регулярно посещал церковные службы. На работе все его любили и уважали. Так что с этой точки зрения факт, что он совершил самоубийство за несколько дней до того, как исчезновение пяти золотых монет было обнаружено, можно считать трагическим совпадением. Ну а если посмотреть с иной, более циничной точки зрения, то никакого совпадения не прослеживалось. Это вызывало самые серьезные подозрения.
Корбетт согласился с Дженнифер, выслушав ее доводы с мрачным видом, когда она умудрилась перехватить его по пути на очередное важное секретное совещание на следующий день после посещения Форт-Нокса. Он увидел ее и устало улыбнулся:
— Пять минут, Брауни, больше вам дать не могу. Излагайте быстрее. Давайте пройдемся немного, а вы будете рассказывать.
Она вкратце объяснила, что удалось выяснить о Шорте, но не упомянула об ошибке Виджиано, хотя знала: сам он бы ее не пощадил. На Корбетта это произвело впечатление, он даже остановился и дружески похлопал Дженнифер по плечу, и ее охватила радость.
— А предсмертную записку он оставил?
— Нет. — Она покачала головой. — Все свидетели твердят, что это совершенно не в его характере. Он был счастлив в браке, на работе тоже полный порядок. Не годится на роль самоубийцы.
— Да. Вы говорите, он служил охранником в Форт-Ноксе?
— Причем числился одним из лучших сотрудников.
— Когда это произошло?
— Четыре дня назад. То есть через два дня после убийства Раньери в Париже.
— Гм… — Корбетт озабоченно нахмурился.
— Вскрытие еще не производили. Сегодня утром я звонила коронеру в луисвиллское отделение, и мы договорились, чтобы они отложили процедуру до завтра и я могла там присутствовать. Я уже заказала билет на самолет.
— Хорошо, — кивнул Корбетт. Они подошли к двери в зал, где должно было состояться совещание. — Вы правы, концы не сходятся. Сообщите, как только что-нибудь выясните. — Дженнифер повернулась к нему спиной, собираясь уйти. — Брауни… Отличная работа.
Она была готова расцеловать его.
Морг размещался в безликом здании, напоминавшем белый куб, находился на окраине города, в нескольких минутах езды от Международного аэропорта Луисвилла. От шоссе его отделяла стена выстроившихся в ряд кедров. Жара стояла просто удручающая, усугублялась еще и высокой влажностью, и Дженнифер благодарно вздохнула, оказавшись в приемной, где царила приятная прохлада.
Декораторы, очевидно, пытались смягчить скорбь посетителей заведения — наверное, поэтому стены были выкрашены в розово-голубую полоску, а вдоль одной из них выстроился ряд пластиковых стульев с ярко-оранжевыми сиденьями. Из единственного динамика, укрепленного в потолке, доносилась ненавязчивая песенка в исполнении группы «Бич бойз»; впечатление приглушенного звука должна была, очевидно, создавать защитная сетка, нарисованная поверх него.
В дальнем углу, в нише, за прямоугольным столом сидела дама с непроницаемым выражением лица в траурном наряде. Она приветствовала Дженнифер легким пожатием плеч, потянулась к телефону, набрала номер и шепотом объявила о ее прибытии. Через несколько минут в приемную энергичным шагом вошел невысокий лысеющий мужчина лет пятидесяти, на ходу пряча часы на золотой цепочке в кармашек жилета.
— Агент Брауни? Позвольте представиться, доктор Реймонд Финч, старший патологоанатом. Это со мной вы говорили по телефону.
— Добрый день. — Дженнифер пожала ему руку. В другой она держала служебное удостоверение, на которое, впрочем, Финч, не обратил внимания. — Спасибо, что пригласили меня приехать. — Выбора у Финча не было, но Дженнифер знала: никогда не помешает проявить немного уважения, особенно когда имеешь дело с провинциалами.
— Нет проблем. Мы готовы приступить немедленно, если у вас нет возражений.
Он провел ее через дверь по узкому коридору, потом по лестнице. Они оказались перед широкими двойными дверьми. Финч услужливо распахнул их, и Дженнифер увидела небольшую приемную, стены и пол которой выложены белой плиткой. Здесь было холодно, и в горле у Дженнифер слегка защипало от запаха дезинфектантов и формальдегида, причем запах становился сильнее по мере их продвижения в глубину здания.
— Когда-нибудь доводилось присутствовать? — спросил Финч, услужливо протягивая Дженнифер длинный белый халат.
Она надела его поверх черного пиджака и узкой черной юбки. Патологоанатом облачился в бледно-зеленый прорезиненный фартук. Финч нагнулся и надел на коричневые туфли пластиковые бахилы.
— Нет.
— Что ж, это не так уж сложно. Разумеется, неприятно. Но ничего особенного нет. Если желаете, можете посидеть здесь, пока мы там не закончим.
Он сочувственно улыбнулся, но Дженнифер отрицательно покачала головой. Даром, что ли, она проделала весь путь, чтобы пропустить представление.
— Мне доводилось видеть много покойников, доктор. Ничего страшного.
— Ладно. Тогда приступим.
Финч провел Дженнифер через двойные двери в анатомический театр — просторное помещение, примерно в двадцать квадратных футов. Кругом царила ослепительная белизна. Яркие лампы заливали кафельные стены и пол безжалостным белым светом, бликовали на инструментах из нержавеющей стали, отражались в шкафах со стеклянными дверцами, что выстроились вдоль двух стен. Посреди стоял стол из нержавеющей стали, напоминавший поднос со специальными желобками для стока воды. Рядом со столом — хромированные весы, они слегка покачивались в ветерке из кондиционера, напоминая средневековую виселицу.
— Что именно интересует ФБР в данном случае?
— Ничего особенного. Просто рутинное расследование, — солгала Дженнифер, надеясь, что сделала это убедительно. А вот Финчу явно не удалось скрыть любопытства в голосе, когда он задавал этот вопрос.
— Ага. — Дженнифер и не поняла, поверил ей Финч или нет. — Что ж, для вас, может, и рутинное, но в наших краях происходит немного самоубийств. А если человек и решается на подобное, то приставляет себе ствол к виску — и готово. Для нас дело выглядит довольно любопытным, вы уж не обессудьте.
Он рассмеялся, и Дженнифер подумала, что при любых иных обстоятельствах сочла бы Финча симпатичным. Добрые серые глаза ласково смотрели на нее поверх очков в виде полукружий, под крючковатым носом поблескивала сединой дедовская бородка. Но она осталась холодна и сдержанна, лишь оглядывала белоснежное помещение, а затем спросила:
— Где же тело?
Похоже, Финч не уловил нетерпения в ее голосе.
— Мой ассистент доставит мистера Шорта с минуты на минуту. А вот и они.
Молодой человек со скучающим лицом, выбеленными перекисью волосами и серебряными колечками в ушах и языке вкатил носилки на колесиках. На них лежало тело, покрытое простыней. Ассистент, как и Финн, был в халате и прорезиненном фартуке.
— Отчет полиции вы, полагаю, читали? — осведомился Финн у Дженнифер, пока ассистент с металлическим скрежетом подкатывал носилки к столу. Дженнифер, морщась от этого неприятного звука, кивнула:
— Да. Его нашли на заднем сиденье.
— Да? Но больше об этом нигде не упоминается.
Грубыми толчками и рывками ассистент начал перекладывать тело с носилок на стол, и Дженнифер снова поморщилась. Шорт застыл в какой-то неловкой позе, напоминая сломанную куклу. Кожа приобрела бледно-восковой оттенок, лицо плоское, под глазами темные круги, плоть даже на вид кажется дряблой и рыхлой.
— Всего так и скорчило, — произнес Финч многозначительным тоном, и Дженнифер встрепенулась.
— Скорчило? Что это, по-вашему, означает?
Финч пожал плечами:
— Да, довольно необычно.
— Как и тот факт, что его нашли на заднем сиденье. Просто я хочу сказать, если бы была ваша машина, вы, наверное, сидели бы на водительском месте или рядом?