Выбрать главу

От мыслей о Юре моя рука сама собой опускается вниз, аккуратно пробегает по внутренней стороне бедра, низу живота, чуть касается треугольника волосков. Потом пальцы дотрагиваются до теплого и влажного бутона. По телу тут же проносится горячая волна, отдаваясь электричеством в каждом сантиметре кожи. Пальцы проникают чуть дальше, погружаются вглубь. Я чувствую, как все внутри пульсирует, жаждет чего-то большего, чем мои тоненькие пальчики.

Ладонь продолжает прижимать клитор, рука движется в собственном ритме, в голове рождается образ обнаженного мужчины с темно-серыми глазами. Мне кажется, что это уже не моя ладонь ласкает, придавливает, гладит мой напрягшийся бутон, не мои пальцы проникают все глубже в теплоту, исходящую соком. Это он – мужчина моей мечты – входит в меня, наращивая темп и усилия. Еще! Еще!

Весь мир взрывается перед глазами, ослепляя и не давая дышать, оставляя только черноту перед широко открытыми глазами и бешено колотящееся сердце. Стон застревает в горле. Я прикусываю губу, чтобы не издать ни звука и не разбудить Митю, который снова станет смотреть на меня осуждающе или сделает вид, что ничего не заметил.

Я осторожно выдыхаю, прикрываю глаза, чтобы немного прийти в себя. Если Юра хорош хотя бы наполовину от того, что я себе представляю, то каждый день промедления – это преступление против себя же самой. К тому же, как известно, под лежачий камень вода не течет. И вообще, чего я боюсь? Ну да, всем в конторе известно, что наш юрист еще тот бабник, что долго он ни с кем не встречается. Три барышни после бурных романов с ним уволились. И это только то, что представало перед глазами заинтересованной общественности. А сколько его похождений осталось за кадром, доходя до сослуживцев только отдаленным эхом?

Ну и плевать! После этих вот так называемых отношений с Митей мне, наверное, еще долго не захочется никаких других. Я, похоже, вообще теперь боюсь отношений, именуемых серьезными, предполагающих совместный быт и каждодневную рутину, которая убивает радость бытия на корню. Все, чего мне сейчас хочется, – почувствовать себя женщиной. Привлекательной и желанной. И какого лешего я этого лишена?

Да, сама виновата – не поспоришь. Значит, пришло время разруливать всю эту ситуацию, потому что дальше так продолжаться не может. Я молодая, симпатичная, здоровая женщина. Да, я хочу, чтобы меня трахали со всей страстью и неистовством, на какие способны мужчины этой планеты, а не выделяли пару раз в месяц огрызки с пуританского стола. Я достойна того, чтобы быть удовлетворенной и…

Грянул будильник. Меня аж передернуло всю под одеялом. Рука, которая так и продолжала самовольно поглаживать низ живота, метнулась, чтобы нажать на клавишу ненавистного прибора.

– Что, уже семь? – не открывая глаз, поинтересовался мой бойфренд.

– Да, уже семь. И я от тебя ухожу.

Эти слова вылетели из меня автоматной очередью. Я даже не успела ни о чем задуматься или просто как-то по-иному сформулировать свое сообщение. Все-таки мы полтора года прожили вместе – срок немалый. Да и вообще, Митя, каким бы он ни был паршивым любовником, не заслужил такого с утра пораньше. В сущности, он хороший, только совершенно аморфный. Но тут уже я ничего не могу сделать. Вероятно, ему просто нужна женщина другого склада, которая будет его строить и отдавать команды. Я так не умею, мне хочется от мужчины не подчинения, а чего-то совершенно иного – страсти, инициативы, понимания того, что и зачем он делает, силы и воли. Эх!.. Но все равно мне не нужно было так говорить.

Мой бойфренд – теперь уже, судя по всему, бывший – сел в кровати и уставился на меня мутными глазами, в которых сквозь сон понемногу начала проступать некая мысль.

«Какой же у него глупый вид!» – невольно подумала я, встала и одернула ночную рубашку.

– Ты о чем? – наконец-то выдал Митя, уставившись на меня и хлопая своими рыжеватыми ресницами.

Они, густые и длинные, оказались в свое время не последним фактором, из-за которого я решила с ним встречаться. Но теперь эти самые ресницы уже утратили былое очарование и вызывали в моей душе только сожаление о зря потраченном времени.

– Я о том, что больше не могу с тобой жить. Я устала от наших пресных, совершенно занудных отношений и хочу их закончить.

У меня было чувство, что все это говорит кто-то другой. Я расхаживаю по комнате, снимаю ночнушку, накидываю халат, отыскиваю второй тапок, который как назло оказался закинутым далеко под кровать, к самой стенке. Кто-то говорит, а я слушаю и соглашаюсь. Тирада была слишком жесткая для меня, я буквально не узнавала свой голос и слова, которые произносила, но была согласна с каждым из них.