Не то, чтобы ей уж очень хотелось делить с ним одни покои, но как ей искать точки соприкосновения, если они будут видеться лишь от случая к случаю. «Вот не облегчает мне задачу этот драконище. Совсем не упрощает. Теперь ищи повод для встреч с ним», - с досадой подумала Мила.
- Отдыхай, я распоряжусь, чтобы к тебе прислали горничную, - не догадываясь о ее мыслях, произнес мужчина. - Она поможет тебе обустроиться. Меня же ждут дела, за время моего отсутствия их накопилось немало.
От его слов, в которых не было ни слова укора, Миле почему-то стало немного совестно, ведь прекрасно понимала, о чем говорит этот мужчина. Она сама не раз оказывалась в ситуации, когда возвращаясь из отпуска, была завалена буквально по самые уши бумагами, требующими немедленного рассмотрения.
Откланявшись, мужчина покинул ее половину, воспользовавшись указанной ранее им самим дверью.
Не прошло и пяти минут, как пришла обещанная Повелителем горничная: миниатюрная рыжая девушка, с блестящими карими глазами, напомнившая Миле проворную белку.
- Мне зовут Бельтиса, миледи, - представилась она, сделав книксен. – Какие у Вас будут распоряжения?
«Ну, точно - бельчонок», - умилилась Мила.
Память услужливо подсказала, что эту девушку она видит в первый раз. «Отлично, чем меньше вокруг меня людей, знакомых с эльфийкой, тем больше у меня шансов, что меня не раскроют, - обрадовалась Мила, что прислали другую служанку, а не ту, что готовила Миланиэль к первой брачной ночи. - Да и та горничная была крайне неприятной особой, раз посмела открыто продемонстрировать пренебрежение к супруге своего Повелителя».
- Бельтиса, набери, пожалуйста, ванну, - улыбнувшись, попросила она.
- Как прикажете, - сделав еще раз книксен, девушка удалилась.
«Надо бы потом что-нибудь сделать с этими расшаркиваниями», - неодобрительно покачала головой Мила, провожая взглядом горничную. Уж очень ей претило подобное отношение к себе. В будущем хотя бы в своих покоях ей хотелось иметь возможность отдохнуть от этих церемоний.
Когда же ванна была готова, Мила решительно отказалась от помощи служанки. Просто ей хотелось рассмотреть свое новой тело. Нет, из воспоминаний она, конечно, представляла себе, как выглядит, но хотелось рассмотреть своими глазами (в сторожке не было зеркала), чтобы принять свой новый облик, привыкнуть к нему, а не шарахаться от собственного отражения.
«Ну, здравствуй, новая я», - и каким бы прекрасным не было сейчас ее лицо, все же оно было чужим: и темный шелк волос, и бархат белой кожи, и морская лазурь раскосых глаз. Несмело дотронувшись рукой до щеки, Мила стерла след, оставленный одинокой слезинкой, предательски обнажившей ее смятение.
«Мам, ну ты чего?» - обеспокоенно спросила Мия.
«Отстань ты, дай ней время, чтобы свыкнуться», - шикнул на нее Дима.
«Спасибо, хорошие мои. Все хорошо, правда», - заверила она их, только улыбка на лице красавицы вышла откровенно жалкой.
«Жалеешь?» – тихо спросил Дима.
«Нет, - ответила она, ласково поглаживая свой живот. – Если бы мне предложили бы сейчас вернуться обратно, ни за что не согласилась бы».
Теплая ванна и вкусная еда разморили ее, и, пожелав малышам сладких снов, она уснула, стоило ее голове коснуться подушки.
С первыми лучами солнца Мила уже была на ногах. После водных процедур бодрая и свежая она чувствовала невероятный прилив сил. «Давненько я не ощущала себя такой энергичной. Вот они преимущества юного тела», - потянувшись до хруста, подумала она.
«Ну, это как посмотреть, Миланиэль была старше тебя на девяносто шесть лет», - насмешливо сказал Дима.
«Что?» - не поверила она.
«Да здесь все долгожители. Люди и те живут лет до трехсот. Что уж говорить о других расах?! А эльфам, наравне с драконами, Боги щедро отмеряли время: в их распоряжении около тысячи. И зачем мы тебе только доступ к памяти тела открыли, если ты им не пользуешься», - с притворной грустью вздохнул он.
«Так, эту новость мне еще переварить надо...» – шокировано призналась Мила.
«Мам, ты не переживай. Мы всегда подскажем, что к чему, - утешая, заверила Мия. – Просто некоторые факты тебе еще необходимо осознать».
«Да уж, слишком много информации для одной меня», - согласилась женщина, подходя к окну.
Отдернув тяжелые бархатные шторы насыщенного жемчужного цвета, Мила замерла в восторге – из окна открывался потрясающий вид на горы, залитые лучами восходящего солнца. Женщина жадно впитывала яркие краски нового дня: искрящаяся белизна девственного снега, лежавшего на горных вершинах, и темная зелень хвойных деревьев, растущих у подножия и на склонах, сумрак ночных теней, медленно отступающий под натиском неумолимо надвигающего света, и молочная пелена клубящегося тумана, но главенство в этой палитре принадлежало ей - бесконечной синеве небес, разбавленной розово-золотыми цветами рассвета. Женщине нестерпимо захотелось выйти наружу, чтобы, глубоко вдохнув грудью прохладный воздух, в полной мере ощутить единение с природой. Она уже взялась за ручку двери, но, опомнившись, кинулась в гардеробную за «честно прихватизированным» мужским плащом. Кутаясь на ходу, она вышла на террасу. Вид, представший перед ней, стоило только Миле оказаться у самого края, вырвал у нее невольный вздох восхищения. Там, сразу за каменным ограждением террасы, начинался головокружительный обрыв, и из-за густого тумана, стелящегося внизу, не было ни единой возможности рассмотреть, насколько далеко от нее земная твердь.