– Да это же ерунда! – Ляля была сражена этими новостями. – Он же любит тебя! А всё остальное, бумажки и печати эти… И ведь совсем недавно он хотел ребёнка!
В Ляле родилось желание поговорить с Димой. Она не сомневалась, что он страдает из-за этой разлуки не меньше Ани, так зачем же мучиться! Но Ляля знала, что не сделает этого – Аня не одобрила бы не только такой поступок, но даже и мыслей о подобном разговоре.
– Знаешь, Ляль, – Аня неожиданно улыбнулась. – Я так хочу этого малыша! Ведь пока я Димку не встретила, то и не помышляла о ребёнке! А сейчас… – Аня вздохнула: – Я люблю Диму. Но и ребёнка люблю. Ляль, я разговариваю с малышом и… Как бы сильно я Димку не любила, жизнью ребёнка я не пожертвую. И ещё я уверена, что малыш здоров!
Ляля вздохнула и с нежной печалью взглянула на подругу.
– Совсем недавно ты говорила, что готова на всё ради Димы, и если он ребёнка не хочет, то и тебе не надо.
– Да, – кивнула Аня. – Но я беременеть не собиралась! А вот теперь, когда малыш уже есть, и при том так неожиданно он появился… Ляль, я его пока не чувствую, но уже ощущаю!
Ляля покачала головой – Аня невероятно изменилась, и несмотря на тусклый взгляд, вызванный разрывом отношений с Димой, она будто обрела волшебный ореол материнской любви.
– Ань, я не могу поверить, чтобы Дима не стал бороться за здоровье вашего ребёнка! Одно дело решить не иметь ребёнка, и совсем другое, когда малыш уже есть! – Ляля всплеснула руками: – Не понимаю, что с Димой, ведь он любит тебя!
– Значит, не настолько, – Аня не стала добавлять, «как свою жену», чтобы не тревожить душу ещё больше!
– Нет, это не спроста! – Ляля оживилась, сбросив с себя вуаль печали. – Это его жена сидит в своей Сибири и колдует!
– Брось ты, Ляль, – Аня махнула рукой. Она никогда не верила в мистику.
– Да?! – оживление Ляли возрастало. – Шепчет там какие-нибудь заговоры сибирских колдуний… Знаешь, Анюта, нам надо сходить в церковь!
– Давай, – Аня мгновенно стала серьёзной, потому что, несмотря на свои убеждения, испугалась уверенности подруги. – И не будем думать о всякой дьявольщине! Хорошо?
– Купим в церкви свечку, ты зажжешь и обнесёшь всю квартиру!
Аня вздохнула. Но вздох этот был уже счастливым.
– Я его назову Сергеем! Сергей Лебедев, правда, красиво!
– На свою фамилию запишешь…
Это означало, что Аня не надеется на соединение с Димой.
– Да, на свою…
– А почему ты так уверена, что будет мальчик, и почему именно это имя выбрала?
– Диминого дядю зовут Сергеем, он очень хороший человек! – в голосе Ани звучала гордость. – А насчёт уверенности моей… Понимаешь, у такого красивого мужчины, как Димка, обязательно должен быть сын! Он будет таким же замечательным!
– Интересно…
Это уже означало, что где-то глубоко в душе Аня надеется на примирение с мужчиной, которого так любит!
– Ань, я уверена, что всё у вас будет хорошо! Просто… Может Диме и правда тяжело, после двух детских смертей поверить в удачу и собраться с силами? И может быть, побыв в одиночестве, он переосмыслит всё? А тем более без тебя он будет тосковать!
– Не знаю… Будь уж, что будет… А если он не вернётся, я переживу это. И я постараюсь быть счастливой. Хотя… мне очень тяжело без Димки.
Аня не сомневалась, что счастье приходит лишь раз. Она считала Диму своим счастьем и была права: его дар был настолько велик, что, даже уйдя, оставил зарево, способное освещать Анину жизнь.
* * *
Аня очень старалась оставаться спокойной, но у неё это не слишком хорошо получалось.
Душа продолжала стонать, разрываясь на части: Аня очень хотела, чтобы Дима вернулся. И как только тоскливые мысли одолевали её, она тут же принималась разговаривать с малышом. Это помогало, но всё чаще попытки успокоиться заканчивались слезами.