– Что вас привело, обычный осмотр? – поинтересовалась доктор.
– Я беременна, – ответила Аня.
И тут же заметила, как изменились выражения лиц медиков – акушерка изумилась. А доктор оживилась.
– Хорошо! – доктор улыбнулась. И поправила свою «химию», взбив пальцами кудряшки. Привычка иметь такую причёску осталась с тех давних пор, когда эту самую «химию» делали все и платили за неё десять рублей – достигнув пятидесяти лет, привычки редко меняют! – У нас беременных сейчас мало! Девяносто четвёртый год был провальным по рождаемости, да и этот не лучше!
– А рожать-то будете? – хмыкнула акушерка.
– Конечно, – Аню не столько удивил её вопрос, сколько напугал. Будто нарочно ей напомнили…
– Тогда давайте паспорт и полис, – поджала губы акушерка. – Будем заводить карту наблюдения за течением беременности!
– Давай, заполняй формуляр, да ещё напиши на обычной карте номер полиса, а то она в последний раз приходила, когда их ещё не выдавали, – врач встала. – А мы пока посмотрим, что у нас там, – она указала рукой в сторону ширмы. – Раздевайтесь и ложитесь в кресло!
Врач подошла к раковине и принялась мыть руки.
Аня зашла за ширму, разделяющую кабинет на две части. И как только увидела гинекологическое кресло, так тут же почувствовала, что ноги будто налились свинцом – испугалась…
«Что это я?» – Аня глубоко вздохнула, пытаясь унять внезапный испуг. Она расстелила пелёнку, тщательно разгладив её.
– Какой срок? – врач зашла за ширму, натягивая перчатку на правую руку.
– Двенадцать недель и четыре дня, – ответила Аня и забралась в это, устрашающего вида, кресло.
Аня смотрела в потолок. И почувствовала, как у неё «загорелись» щёки и пересохло в горле. Она так разволновалась, когда ощутила холодную резину перчатки, что испугалась, как бы эта женщина не повредила ребёнка.
«А вдруг она сильно нажмёт и раздавит малыша! Моего Серёженьку! – у Ани даже потемнело в глазах от страха. – Нет! Она же врач и знает, что делает!»
– Двенадцать недель, говорите? – врач сняла перчатку и кинула в урну. – А вы ничего не перепутали? Вы точно помните, когда у вас были в последний раз месячные?
Доктор принялась прощупывать живот. Да так сильно, что Аня села, испугавшись ещё больше.
– Я точно знаю день, когда забеременела.
– Ну… Считают-то по-другому.
Врач отступила на шаг.
– Я понимаю. Но мне точно известно, от какого дня отталкиваться.
– Вы точно со сроком не ошиблись?
– Не ошиблась.
Аня ужасно себя чувствовала и очень хотела, чтобы этот визит поскорее закончился.
– Шейка матки в полтора, а то и в два раза шире нормы двенадцати недель! – доктор поджала губы. – И… живот большой. Ну… для такого срока.
Аня бросила взгляд на доктора. Та смотрела, будто сквозь стену, – видимо, размышляла над какой-то задачей.
Только вот от слов доктора у Ани болезненно заныло сердце – уж не отёк ли это плода, которого так боялся Дима, раз ребёнок через чур большой для двенадцати недель…
– Ладно! Рит, ты пока взвесь её и давленице измерь, – обратилась врач к акушерке. И махнула рукой в сторону Ани. Такой безнадёжный жест у неё получился… – Тут абортик, дорогуша, светит… Пока не поздно!
– Никакой аборт я делать не буду! – почти прокричала Аня.
Слезла с кресла и принялась одеваться.
За ширму заглянула акушерка.
– Ты чего разговорилась-то? – прошипела она. – Это не тебе решать!
– Мы с Вами не близко знакомы, чтобы на «ты» общаться!
Акушерка снисходительно глянула в сторону Ани и хмыкнула.
А когда Аня встала на весы, акушерка не двигала гирьки по планке весов, а зло ударяла по ним.
– Ну и ну, – фыркнула она. – Вы слишком стройны для благополучных родов! Не боитесь?