— Ты пришел… — прошептала она и нежно погладила его по щеке, — ты пришел, чтобы спасти меня!
— Как же я мог не прийти? — пробормотал он и поцеловал ее ладонь. — Я же тебя люблю…
— Хотя я шпионила за тобой и лгала… — покачала она головой, словно все еще не могла поверить в его подвиг во имя их любви.
— Но ты меня не предала! Когда люди виконта арестовали тебя, я понял, какую роковую ошибку совершил, не поверив тебе, — произнес Итан с раскаянием.
— Я тоже виновата, мне следовало довериться тебе, сразу рассказать правду, но я боялась виконта и не знала, как поступишь ты. Мне казалось, ты не станешь мне помогать, узнав, что он меня завербовал.
— Бедная моя, — проговорил он, погладив ее по волосам, — сколько тебе пришлось пережить. Не вини себя, ты не единственная, кто не был честен в этой истории. Но самое главное заключается в том, что ты пожертвовала собой ради моего спасения — сначала не выдав меня, а потом отказавшись давать против меня показания! Неужели ты думала, что после этого я сбегу из города, оставив тебя в руках палачей?
— Лоуден, явившись ко мне в камеру, сказал, что тебя ищут, но безуспешно, я обрадовалась, решив, что ты уехал, и молилась о твоем спасении. И вдруг ты как ни в чем не бывало приходишь в суд — представь, что творилось у меня на душе! Я решила, что тебя схватят прямо там и отправят на виселицу!
Она всхлипнула и спрятала лицо у него на груди.
— Дорогая, ты опять плачешь? — улыбнулся Итан и принялся поглаживать ее по голове, как ребенка.
— Вот еще, — презрительно фыркнула она, — ты же знаешь, я никогда не плачу!
— Ну, тогда, наверное, тебе в глаз попала соринка!
Они рассмеялись, и Кэти выпрямилась, вытирая мокрые глаза.
— И все-таки у меня в голове не укладывается, как ты мог пойти на такой риск? — спросила она. — Ты ведь уже знал о возвращении Уэстона и не сомневался в том, что он тебя опознает!
— Конечно. Этим утром я услышал, что он снова в городе и что на сегодня назначено рассмотрение твоего дела. Стало очевидно, что он будет в суде как свидетель.
— Я именно это и имею в виду — ты знал, чем тебе грозит встреча с лейтенантом, но пришел, несмотря ни на что!
— Потому что у меня не было другой возможности тебя спасти. Суди сама — я же не мог взять приступом тюремный замок! Вот я и постарался убедить судью передать твое дело на рассмотрение губернатору, чтобы сыграть на его верности букве закона.
— Неужели ты все это заранее спланировал? — спросила Кэти изумленно.
— Разумеется! Зная характер Гейджа, я понимал, что, не имея неопровержимых доказательств нашей вины, он может нас отпустить, если только Лоуден не откопал какую-нибудь убийственную улику, о которой я не знаю. Увы, пришлось нагло изворачиваться и лгать в глаза губернатору! — Итан улыбнулся уголками губ. — Видишь, твои уроки не прошли даром: я скрестил под столом пальцы и врал, как самый отъявленный мошенник. Но то была ложь во спасение!
— Ничего не скажешь, прекрасная идея! — рассмеялась Кэти. — Главное, плодотворная!
— Да уж, — кивнул он и добавил, посерьезнев: — Но нам сейчас нужна еще одна, не менее плодотворная.
— Насчет чего?
— Как мне выбраться из города. Ведь нужно поскорее сообщить друзьям-вигам о том, что ты узнала от Холбрука. Правда, утром я разыскал Пола Ревира и все ему рассказал, но у него та же проблема, что и у меня, — нет пропуска.
— Какая же это проблема, — удивилась Кэти, вынимая свой пропуск. — Вот, возьми!
— Дорогая, ты просто умница! — восхищенно воскликнул Итан. — Я не ожидал, что тебе удастся обвести Гейджа вокруг пальца и заполучить эту драгоценную бумажку! Признаться, сначала я хотел попросить у него пропуск для нас обоих, но предпочел не искушать судьбу, когда он выразил сомнение в моей лояльности. Слава богу, есть хоть один пропуск — для тебя, потому что, дорогая, он именной, меня по нему англичане не выпустят.
— Не волнуйся, такую бумажку легко подделать, тем более что у нас есть образец! — беззаботно откликнулась Кэти.
— Это так, — кивнул Итан, — но большинство моих знакомых, которым по плечу такая работа, уже уехали, не знаю, сумею ли я достаточно быстро найти хорошего специалиста… — Он замолчал, поймав ее смеющийся взгляд, и хлопнул себя по лбу: — Боже, кому я это говорю! Неужели ты умеешь и подделывать документы?
— Я говорила тебе, что мы с Мэг неплохо поживились за счет лондонских аристократов, подделывая их любовные письма? — ухмыльнулась она.
— А я говорил, что безумно тебя люблю? — воскликнул Итан, покрывая поцелуями ее руки.
— Да, — шепнула она, — но я хочу услышать это еще раз, а потом еще раз и еще, и так до бесконечности, до конца моих дней…
Пивную при гостинице «Тралла» на набережной Чарльзтауна в тот вечер посетило такое количество народа, что осведомители тори, случись им наблюдать за этим почтенным питейным заведением, наверняка сочли бы его весьма подозрительным. И были бы правы, потому что в нем нашли пристанище виги, уехавшие из Бостона, и чуть ли не каждые пять минут в пивной появлялся очередной гонец с известием о том, что происходит в покинутом ими городе.
Дэниэл Мунро, которого родители отослали спать наверх, не смирился с подобной несправедливостью — он на цыпочках спустился по лестнице и притаился за закрытой дверью, чтобы подслушать, о чем говорили коротавшие там вечер взрослые — его родители и Джошуа с Дороти.
— Он обязательно приедет, вот увидишь, — послышался негромкий голос отца.
Дэнни решил было, что речь идет о Поле Ревире, но через мгновение понял, что ошибся.
— Поверь, Итан приедет, — продолжал Дэвид. — Он знает, что мы ждем его здесь, и направится прямо сюда. Но если его не будет, тогда я окажусь сегодня единственным курьером на весь Север. Боюсь, мне одному не справиться, слишком уж много городов и сел надо объехать!
— Я помогу, — предложил Джошуа.
— Нет, для тебя с твоей ногой это слишком тяжело! Если Итан не появится в ближайшее время…
— Он приедет только в том случае, если остался на свободе, а такой шанс очень невелик, неужели не ясно? — тихо проговорила Дороти Макэлви, и Дэниэл Мунро очень удивился — ее голос дрожал, казалось, она вот-вот заплачет.
— Он на свободе, это точно, — убежденно сказала Молли. — Нам ведь уже сообщили, что Джона Смита нет в списках вигов, которых губернатору приказано арестовать.
Дэниэл нахмурился — что общего у его героя Джона Смита с каким-то Итаном? Надеясь услышать ответ на свой вопрос, мальчик прижал ухо к двери еще плотнее, но это было излишне — вновь заговорила Дороти, и на этот раз она уже не пыталась скрыть волнения, едва не срываясь на крик:
— Ну и что? Если Лоуден узнал от Кэти, что Итан Хардинг и Джон Смит одно и то же лицо, Гейдж его арестует, хоть его и нет в списках!
Дэниэл снова нахмурился — неужели Джона Смита на самом деле зовут Итан? Но почему Джон не сказал об этом ему, своему другу Дэнни? Ох уж эти взрослые, неужели они не понимают, что он умеет хранить секреты не хуже любого из них, хоть еще и не вышел годами?
— Потише, Дороти! — одернул сестру Джошуа. — Люди же кругом!
— Кэти — предательница, его из-за нее повесят! — не могла успокоиться Дороти.
Это было уж слишком. Сжав кулачки, Дэнни открыл дверь и ворвался в комнату с гневным криком:
— Как ты можешь так говорить! Кэти не предательница!
— Дэниэл Мунро, тебе уже давно пора быть в постели! — строго прикрикнула Молли, хватая сынишку за ухо, чего он терпеть не мог.
Протестующе взвизгнув, мальчик продолжал защищать свою любимицу:
— Кэти не предательница, нет!
— Сейчас же отправляйся спать, негодник! — рассердилась Молли и потянула отчаянно завопившего сына за ухо к двери. — Или я тебе задам трепку!
Однако ее угрозе не суждено было осуществиться, потому что в этот момент дверь пивной открылась, пропустив внутрь вместе с холодным весенним ветром две закутанные в плащи фигуры. Одна из них тотчас скинула капюшон, обнажив коротко остриженные светлые волосы.