2) возможность в 1927 г. поставить совместную работу со строевыми частями;
3) кадр хороших специалистов, механиков и рабочих;
4) учит новейшим тактическим приемам различных видов авиации;
5) испытанием вооружения самолетов, фото, радио и др. вспомогательных служб дает возможность путем участия наших представителей быть в курсе новейших технических усовершенствований;
6) дает возможность подготовить наш летный состав к полетам на истребителях;
7) и, наконец, дает возможность путем временного пребывания в школе наших летчиков пройти курс усовершенствования».
… Естественно, в процессе обучения завязывались деловые и дружеские связи, и кто возьмется утверждать, что после того, как летчики возвращались в свои части, эти связи прерывались, а вновь прибывшие не передавали приветы от старых друзей?
«Броня крепка, и танки наши быстры»
Если вспомнить хронику времен Первой мировой войны, жуткие ползающие «консервные банки», именуемые танками (tank по-английски значит — резервуар, цистерна. Попросту говоря, и вправду банка)… Так вот, если вспомнить хронику, можно понять тех германских теоретиков, которые отрицали вообще какое бы то ни было будущее у танковых войск. Когда Гейнц Гудериан, будущий знаменитый танковый генерал, а тогда еще простой офицер инспекции министерства рейхсвера, заикнулся о необходимости создания на базе автомобильных частей танковых войск, ему ответили коротко и ясно: «К черту боевые войска! Пусть возят муку!»
Однако со временем даже твердолобые германские военные чиновники поняли, что без танков не обойтись. Убедил их не только Гудериан, успевший обзавестись к тому времени единомышленниками, но и опыт Англии и Франции. Уже в 1925 году генерал фон Сект заявил: «Танки станут особым родом войск, наряду с пехотой, кавалерией и артиллерией…» В 1926 году Секта, которого немецкие власти всегда подозревали в бонапартистских замашках, под благовидным предлогом убирают из армии. Сменивший его на посту командующего сухопутными войсками Вильгельм Хайе издает приказ о создании танковых войск. Оставались сущие мелочи — разработать и испытать машины, обучить танкистов, и все это в обход Версальского договора.
В 1926 году на окраине Казани появились так называемые «Технические курсы Осоавиахима» (для негласного употребления — «Объект "Кама"»). Железный конь сменил живого: под школу, кроме казарм, отошли бывшие конюшни Казанского гарнизона и огромный пустырь для конных учений.
В танковой школе также обучались как немецкие, так и наши танкисты, а управляли совместно начальник школы — немец и его помощник — представитель РККА. «Помощником» он назывался чисто номинально, для конспирации и субординации, а руководили они школой на равных правах, но с разной сферой ответственности. Наш представитель решал в основном административные вопросы — все, связанное с русским персоналом и пр. Учебная программа курсов была составлена оборонным управлением рейхсвера. К тому времени в Германии уже устоялся взгляд на танковые части: быстрота движения, огневая мощь и неуязвимость. Надо было подгонять под эти требования качества боевых машин.
Как немецкая, так и советская танковая промышленность в те годы только начинала развиваться, при этом об изготовлении танков для Германии на русских заводах и речи не шло. Надо было откуда-то их брать и тайно доставлять в СССР. Задача была очень сложной. Теоретически можно тайно изготавливать танки на германских заводах, но такой род деятельности почти невозможно скрыть от посторонних глаз. Закупка за рубежом и транспортировка были делом не менее опасным. Снова в ленинградский порт пошли огромные контейнеры с «промышленным оборудованием», но их было слишком мало, а руководству РККА не терпелось скорей получить танки и первых «красных танкистов». Нарком обороны нервничал, намекал на какие-то санкции правительства. Выручила сельскохозяйственная концессия Круппа: танки попали в Россию под видом тракторов.
Пока в Казани мучительно готовили материальную базу, Гудериан в нейтральной Швеции отрабатывал тактику танкового боя. К тому времени постепенно ослаб и контроль за военной промышленностью Германии. Гудериан получил в свое распоряжение автомобильный батальон и стал заниматься испытаниями танков и отработкой приемов ведения боя на территории рейха.
Только в июне 1929 года в казанской школе состоялся первый выпуск инструкторов и началась подготовка слушателей. Учебная программа включала теоретический курс, прикладную часть и технические занятия. Слушатели изучали типы танков, их устройство, конструкцию моторов, виды оружия, тактику боевых действий, особенности материально-технического обеспечения. Прикладная часть включала обучение вождению в самых разнообразных условиях: по ровной местности и пересеченной, днем и ночью, с фарами и без фар… Обучение стрельбе, отработка действий в составе подразделений, учебные стрельбы и пр. довершали курс.