Сергей на это посещение сначала вообще никак не реагировал: он просто продолжал спать в своей каюте, имея впереди еще законные сутки отпуска. Разбудил его посыльный из рубки дежурного по кораблю:
– Товарищ капитан-лейтенант! Вас в кают-компанию приглашают. Там проверяющий приехал. Он уже у нас в рубке все перевернул, дежурного снял. Сейчас Маркова с Гоголем вызвал, вот вас ждут.
– Передай, что Редин находится в очередном отпуске. Все!
Через три минуты зазвонил телефон. К этому времени Сергей окончательно проснулся и перебрался с сигаретой в кресло.
– Послушай, Серега, – бас Алексея был доверительным, озабоченным и очень убедительным, – там без тебя этот пес мальчиков на портянки порвет.
– А ты-то что же от своих прямых обязанностей устранился? Знаешь ведь прекрасно, как все делается. – Сергею совсем не хотелось прерывать свой отдых.
– Да этот придурок штабной затребовал и от меня кучу документации на работы: журналы, формуляры. А ведь только начали! Они у меня не заполнены. Вот сейчас царапаю быстренько, кое-как…
Эту черту характера шефа-Лехи Сергей знал прекрасно: страшнее названия, чем ведение какой угодно документации, для него придумать было невозможно. Не то, что к началу работ, а и по их окончанию во всех журналах-формулярах Сердюка и конь не валялся.
Алексей продолжал бубнить что-то в трубку, но Редин не слушал. Опять полная неувязка получается: только что ему все уши прожужжали о заинтересованности штаба в операции, «зеленую улицу», «элитное снабжение», вся власть у начальника мастерской… И этот же штаб посылает злого дядю-инспектора людей от дела отрывать да говна побольше накопать.
«А ты, Леха, оказывается еще больший дилетант, чем я».
Неясностей и неопределенностей Сергей очень не любил. Значит, придется самому разбираться на месте.
– Успокойся, сейчас оденусь и спущусь. Мальчикам нашим, между прочим, встряска очень полезна будет, они ведь под твоим крылышком, с тебя же беря пример, положили с прибором на всю писанину вообще. А законы-то естественные никто не отменял: больше бумаги – чище жопа! Ладно, проехали. – Сергей начал одеваться.
Всегда, в случаях подобных проверок, начальник мастерской выступал, как своеобразный щит, принимая весь огонь на себя. Часто просто забалтывая ответственного гостя в своей каюте, незаметно переходя от бумажной рутины и прикладной специализации к дегустации блюд предстоящего обеда и качества поставляемого для работ расходного материала, то есть спирта. Больше гость из каюты начальника мастерской не выходил до вечера, когда его, вместе с образцами проб для дальнейшей домашней дегустации, с почетом провожали по трапу. Иногда инспектор не покидал корабль до утра.
И вдруг такое равнодушие, да еще в вопросе, являвшемся любимым коньком Лехи, его «сольным выходом на бис», неизменно заканчивавшимся его полной триумфальной победой. Нестыковочка. В отмазку шефа с запущенной документацией не поверил бы и юный лейтенант: наоборот, в таком случае появлялся двойной стимул для задушевной «каютной беседы». Значит, Алексей знал о миссии проверяющего и, мало того, сам указал направление главного удара – капитан-лейтенант Редин. Иначе зачем бы он так настойчиво добивался личного присутствия Сергея на аутодафе. Так, шустрый Алешка, оперативно сработано. Не иначе, как вчера вечером по телефону заказ произведен.
Обычные пути уклонения и отхода со стороны проверяемых были в данном случае неприемлемы – это был не вообще проверяющий, а конкретный пугало-чистильщик по Серегину душу. Открытый конфликт хоть и ничем особенным Сергею не грозил – так и так в ссылке – но очень насторожил бы пославших этого инспектора и вынудил их на более серьезные меры.
Был, правда, еще один очень специфический вариант. В штабе флота о практической стороне перегрузочных работ никто не имел ни малейшего представления, а уж о расположении и предназначении служебных помещений на спецкорабле и подавно. На этом строился весь расчет.
«Ох, капдва, теперь я тебе не завидую. И у нас на борту, и потом, перед ясными очами тебя пославших», – с этой мыслью Редин переступил комингс кают-компании.
– Что, капитан, особое приглашение требуется? Чтобы проверяющий из штаба флота за тобой ходил? Где вся твоя документация? Что явился, как на пикник, мать твою?!
Сидевшие за столом Генка и Женя в предвкушении спектакля растопырили уши. Они-то знали, как ненавидел Сергей хамство и не прощал его ни на каком уровне, невзирая на любые последствия. Но дальнейшее его поведение заставило рты сослуживцев приоткрыться от удивления: Сергей строевым шагом подошел вплотную к штабисту и командным голосом, но извиняющимся тоном, столь любимым всеми категориями начальников, произнес-отрапортовал: