– Ладно, с другой стороны, я очень даже рад, что ты теперь свободна. Свободна же? – хитро подмигивает.
– Абсолютно, – не сдерживаюсь и улыбаюсь, – а ты?
– У меня сейчас никого нет, – останавливаемся возле колеса обозрения, и Рома вскидывает голову, – по крайней мере не было сегодня утром. Ты когда-нибудь каталась на колесе обозрения ночью?
Распахиваю глаза и перевожу взгляд туда же, куда сейчас смотрит Рома:
– Не приходилось.
– А хотела бы?
Его глаза впиваются в мое лицо, и на щеках загорается румянец.
– Предлагаешь прокатиться? – поддеваю его и вижу, как серые глаза хитро прищуриваются, а губы изгибаются в заговорщицкой улыбке.
– Не сегодня. Сегодня у меня немного другие планы.
– Я тебя задерживаю? – не могу сдержать сожаления в голосе и опускаю голову.
Рома сокращает расстояние между нами и вжимает меня в ограждение аттракциона.
– Ты меня не так поняла, веснушка.
Надо же! Заметил.
Неотрывно смотрю на его губы. Дыхание сбивается, когда снова замечаю родинку на его губе. Как и тогда, в подъезде.
– Ты веришь в судьбу? – как зачарованная смотрю на движение его губ, но вопрос пролетает мимо ушей.
Не могу оторваться. А он же что-то спросил, да? Но я отмахиваюсь и не думая о последствиях целую его. Сама. И все сомнения вылетают из головы, когда он отвечает.
Сквозь сон чувствую, как к щеке прислоняются теплые губы, и на ухо шепот:
– Не убегай, веснушка, мне отъехать надо, потом вернусь.
Невнятно мямлю и снова проваливаюсь в сон. Следующее пробуждение от непрекращающегося трезвона. Шарю по тумбочке в поисках телефона.
– Алло, – голос после сна звучит, как скрип несмазанного седла, и я морщусь.
– Систер, у меня проблемы.
Распахиваю глаза и сажусь.
– Ты не могла бы меня забрать?
Мне не нравится, как разговаривает сестра, и эти крики на заднем фоне.
– Откуда? – с опаской интересуюсь.
На том конце снова слышится неразборчивый выкрик, даже я сжимаюсь от угрозы.
– Из полиции, – шепотом отвечает сестра, а у меня на голове волосы встают дыбом.
– Куда ты вляпалась?
Но мне ответом служит только тишина.
Нахожу раскиданные по полу вещи и осматриваю квартиру Ромы. Закусываю губу, ощутив, как внутри взрывается сожаление, что приходится вот так сбегать. Но не бросать же сестру в беде, а потом можно вернуться и поговорить.
Если Роме это будет нужно.
Захлопываю дверь, отсекая себя от возможности передумать, вернуться и дождаться своего случайного знакомого.
Глава 4
– Елена Давыдова, – в коридор выходит врач, уткнувшийся в папку с документами, – проходите.
Делаю глубокий вдох и встаю. Сегодня у меня УЗИ, чтобы понять, есть ли еще шансы иметь детей. Как-то закрутилось все, что только спустя несколько месяцев удается попасть на прием. Ну и врач сначала отправляет на обследование, чтобы потом иметь всю картину перед глазами.
Проходила эту процедуру сотни раз, но сейчас меня окутывает непонятное волнение.
Дрожащей рукой прикрываю дверь и прохожу вглубь кабинета.
– Проходите, раздевайтесь, – специалист заполняет бумаги, пока я торопливо стягиваю рубашку.
Расстилаю салфетку и укладываюсь на кушетку. Сердце замирает, и я тянусь к груди. Пытаюсь успокоить расшалившиеся нервы. Стискиваю кулаки и зажмуриваюсь.
– Успокойтесь, это обычный осмотр, все хорошо.
Киваю, все так же не решаясь открыть глаза.
– Так, что тут у нас?
Прохладный гель заставляет вздрогнуть.
– О как, интересно.
Распахиваю глаза и перевожу взгляд на экран. Но, как и следует ожидать, ничего там не вижу.
– Что такое?
– Когда у вас была менструация? – задает врач банальный вопрос.
Напрягаю память, чтобы вспомнить точную дату:
– Неделю назад закончились.
– Обильные были?
– Да не особо, а что такое?
Пульс подскакивает, и сердце колотится так, словно готовится пробить ребра насквозь.
– Ну что я могу сказать, поздравляю.
Ее улыбка заставляет еще сильнее стиснуть кулаки.
– Вы беременны.
– Что? – пораженно выдыхаю.
У меня слуховые галлюцинации? Ошибка? Может, она что-то перепутала?
Но нет же! Сейчас датчик скользит по животу, и на экране мои внутренние органы. Но как…
– Срок – три месяца. Двойня.
– Что? – щиплю себя за запястье и ойкаю от боли. – Двойня?
– В роду были двойни? – продолжает опрос специалист.
– Я сама из двойни.
Она неопределенно пожимает плечом, словно тут и без слов все ясно.