Корабль днищем зацепил какой-то коралл, и послышался скрежет. Аррик заметил несколько плавников, рассекающих темную воду. Словно звери предчувствовали грядущую битву. Возможно, они являлись знаком, что прольется немало крови.
В любом случае для Аррика это не имело значения. Его отец желал править Островами и использовал сына исключительно как инструмент в своей игре. Все мечтали заполучить Острова из-за драконов, алмазов и контроля над торговыми путями. Слишком большая власть в одних руках. А король Верланти – жадное до власти чудовище.
Что касается Аррика… он сын своего отца.
Война у него в крови.
Глава четвертая
Рен
Волнительная прогулка по проходу, несколько произнесенных шепотом слов, и все. После всей этой суеты казалось удивительным, как быстро прошла церемония. Слова были чистой формальностью. По-настоящему островитяне считаются вступившими в брак после нанесения меток и первого поцелуя в качестве партнеров.
Рен глубоко вдохнула, и лимонный аромат Роуэна наполнил ее легкие. Она посмотрела в окна за помостом, где разыгрывался шторм, и потом взглянула на человека, почти ставшего ее мужем. Роуэн ухмыльнулся, и жрица жестом велела им повернуться лицом к толпе. Почти закончили.
Роуэн помог Рен встать лицом к друзьям и семье, аккуратно отодвинув шлейф ее платья в сторону, и она с благодарной улыбкой сжала его руку. Ее отец, сидевший в первом ряду, поднялся и направился к помосту. Его глаза из-за накативших слез казались стеклянными. Король взял левую руку дочери, и Рен ощутила, что вот-вот расплачется. Отец и будущий супруг помогли ей устроиться на одном из стульев для нанесения отметки.
Роуэн отпустил ее, заняв место напротив, и Рен сквозь зубы втянула воздух. Король положил руку ей на плечо, а жрица принялась готовить стол, находящийся между будущими мужем и женой. Дара, художница, наносившая метки, встала и, зажав кожаную сумку под мышкой, пошаркала к помосту. Бьорн, отец Роуэна, последовал за ней и встал позади сына. Дара же поставила сумку на стол и начала раскладывать инструменты и чернила.
Рен посмотрела на жуткие иглы и попыталась выровнять дыхание. Она успела получить две метки, и хотя наносить их было не так уж и больно, от самого вида игл ее воротило.
– Не падай в обморок, милая, – обратился к ней Бьорн, и в его карих глазах появился огонек. Он покачал головой, и тогда стали заметны седые пряди, выделявшиеся на фоне черной шевелюры. Даже в таком почтительном возрасте он выглядел довольно ярко. Более того, он оставался молод душой.
– И не собиралась, – пробормотала она с надеждой.
– Ты немного позеленела, – поддразнил ее Роуэн, сверкнув белоснежными зубами, так контрастировавшими с его смуглой кожей.
Толпа захихикала.
– Заткнись, – выдавила она.
– Правильно, милочка, – промурлыкала Дара. – Так его. Пускай не думает, что ему досталась покорная невеста.
Король усмехнулся, похлопав Рен по плечу:
– Если бы Роуэн хотел найти покорную женщину, то с воплями бежал бы за море.
– Ох, прекращайте, – мягко осадила его Рен, ерзая на своем стуле. – Давайте покончим с этим.
Она положила левую руку на стол запястьем вверх. Пожилая Дара тонкими теплыми пальцами осторожно зафиксировала руку девушки и занесла иглу. Рен встретилась взглядом с Роуэном. Вот и он – заключительный этап церемонии.
Рен будет принадлежать не одному дому, а двум.
Две души переплетутся навеки и станут одной.
От волнения ее сердце бешено колотилось.
Осталось недолго.
Покосившись, она заметила, как наклонилась Дара, а затем не удержалась и все же закрыла глаза.
Внезапно крепость сотряс раскат грома.
Рен тут же открыла глаза. Какого черта?
Дара заколебалась, а Рен начала озираться. Со стропил под потолком посыпалась пыль, на мгновение все замерли.
Бьорн, по всей видимости, пришел в себя первым и нахмурил косматые брови:
– Это что за шторм такой… – Но не успел он договорить, как раздался очередной раскат.
У Рен все внутри сжалось.
Они услышали не гром, а взрыв.
Она уставилась на Роуэна широко распахнутыми глазами.
Нападение.
Раздался еще один хлопок, и от взрывной волны у нее застучали зубы. Остолбенение спало, и все пришли в неистовство.
– Уходите! – проревел ее отец, перекрикивая вопли испуганных детей. – Держитесь подальше от окон и бегите в подвал, живо!