— Это уже интересно. Что за ведьма? — заинтересовался Дрен.
— Староста пишет, что это древняя старуха, помышляющая травами, зельями и неизвестным колдовством, — Мийфа пробежалась взглядом по тексту и немного полистала дневник. — У ведьмы была дочь, которая неизвестно от кого родила девочку. Потом дочь умерла от лихорадки, и у ведьмы осталась внучка. Местные их боялись и ненавидели, даже их хижину обходили стороной.
— Так ведьма наложила проклятие на деревню, из-за которого появился смертоносный туман? — сделал вывод Дрен.
— Я тоже так сначала подумала, но, прочитав дальше, передумала. Тут не всё так просто.
"Мы требовали у ведьмы отменить проклятие, грозили сжечь её дом и убить её внучку. Старуха наотрез отказывалась что-либо предпринимать, говорила, что она не виновна в нашем бедствии. Лгунья! Она намеренно наслала на нас засуху и отвела живность из леса, чтобы мы умерли с голоду!
Но мои молитвы Даре были услышаны! В нашу деревню, которую ни на каждой карте Энмерна можно увидеть, прибыли таинственные гости. Величественные, надменные, красивые, в богатых одеждах. Они представили себя свитой некой королевы, которая прибыла в Энмерн с важным визитом. Королевский экипаж повредился и некоторые из свиты пришли за помощью."
— Вот вопрос: откуда пришли эти странные гости? — Мийфа оторвалась от дневника и подняла глаза на слушающего Дрена.
— Думаешь, это случилось из-за этих людей?
— Думаю, да. Потому что староста написал следующее.
"Нас привели к перевёрнутому экипажу. Королева и остальные из её свиты не пострадали, но ехать дальше не могли — слишком сильно сломался транспорт. Мы предложили гостям переночевать у нас и помочь починить экипаж. Королева была очень благодарна нам и в качестве благодарности дала целый воз мешков провизии. Этой еды хватило бы на десять лет! Мы никогда не видели столько еды! В тот же день мы устроили праздник в честь иноземных гостей и благодарили их и Дару.
Но потом начались странности. Жители деревни начали болеть. Сначала все думали, что это обычная простуда, но со временем болезнь усиливалась и всё больше людей начало болеть. Лекарь разводил руками, не знал, что это за хворь и как её изгнать. Странно, наши гости не заразились этой напастью."
— Понимаешь? Прибытие незваных гостей, которые буквально спасли деревню от голодной смерти, и неожиданная эпидемия. В этом есть какая-то связь, — объяснила свои предположения Мийфа.
— Ты права, в этом много странного, — согласился Дрен. — Там есть ещё записи?
Мийфа кивнула и вернулась к чтению.
"Эта зима проходила тяжело. Теперь мы боялись не голода, а загадочной болезни, что настигла нас. Наши гости помогали нам, но даже их помощь не приносила облегчения. Ещё старая ведьма постоянно ходила по улицам и вещала, что в деревню пришло зло, что именно таинственные королева и её свита виновны в хвори. Что за глупость! Сама же, дряхлая карга, наслала на нас порчу! Как не получилось уморить голодом, так решила извести болезнью!
Последней каплей стал тот день, когда ведьма пришла к моему дому и потребовала, чтобы я прогнал гостей. Я по-хорошему попросил её уйти, но она упрямо стояла на своём. Тогда королева, которая слышала всё, предложила избавиться от неё, что показалось мне замечательной идеей. Эта ведьма и её девчонка давно мозолят нам глаза.
Я быстро собрал народ и приказал сжечь ведьминский дом. Все встретили это с одобрением. Мы пришли к злосчастной хижине и бросили в неё факелы. Пламя охватило дом быстро. Изнутри раздались отчаянные крики. Я даже слышал детский плач. Но никто не кинулся на помощь ведьме и её отпрыску. Пусть они сгорят в адском огне!"
Чем дальше Мийфа читала, тем дурнее ей становилось. Как люди могут быть такими жестокими? Почему никто не прислушался к словам старой женщины, и вместо этого сожгли её с маленькой внучкой? Та, кого прозвали ведьмой, лишь хотела помочь людям, она предупреждала об опасности. Но местные прислушались к словам постороннего человека. Как можно быть таким глупым и бессердечным?
Нервная дрожь прошлась по рукам, слёзы размывали глаза, ком в горле мешал читать. Мийфа не могла унять противное чувство обиды и жалости к бедной старухе и её внучке. Она отложила дневник и закрыла лицо руками.