— Что она придумала на этот раз? — задал вопрос вслух Дрен, лишь бы прервать гнетущую атмосферу.
— Что бы это не было, мы должны выбраться отсюда, — тихо ответила Мийфа. На самом деле, она лишь надеялась, когда веры не было. Волшебница прекрасно осознавала, что без Мудрости Дары и друзей им не выбраться.
— Как? — резче, чем хотел, выпал Дрен. На него накатила волна раздражения.
— Не знаю. Пока не знаю. Но мы выберемся обязательно, — Мийфа старалась говорить твёрдо и уверенно, чтобы внушить эту веру напарнику. Сейчас оба нуждались в надежде на лучшее.
Дрен мрачно промолчал. Он не верил в лучший исход, но не стал ничего говорить. Пусть хоть её не покинет вера в лучшее.
Они пошли дальше. Дрен напряжённо смотрел в спину Мийфы. Почему она сохраняет спокойствие даже в такой мрачный момент? Она не бесстрашная, вовсе нет. Дрен ни раз видел её страх. Тогда почему? Тут он вспомнил, что Мийфа выросла в сиротском приюте. За закрытыми дверями полно чудовищ, называемых детьми. Дети бывают жестокими. Каждый день они пакостят эффективнее взрослых, в итоге чего у многих жертв остаются шрамы на сердце. Мийфу тоже не обошли стороной издевательства сверстников. Только из-за таинственных видений, которые предсказывали ближайшее будущие. Не неопытности и детской наивности Мийфа рассказывала всем о своих видениях, но никто не верил и её посчитали большой фантазёркой. Спустя нескольких лет отчуждения и насмешек, Мийфа выработала в себе щит от посягательств. Она научилась сохранять спокойствие даже в самой критичной ситуации и не терять голову от переживаний. Это Дрен увидел в ней в первый день знакомства, в Тартарме и остался в впечатлении.
— Мелкая, — обратился Проклятый, — скажи, твои видения показывают то, что произойдёт в ближайшем будущем, так? А что ты видела, когда жила в приюте?
Мийфа задумалась на мгновение, вспоминая безрадостные годы в Лехарском приюте.
— Мне всякое виделось, в основном видения посещали меня во снах. Больше всего мне запомнился один сон. Я видела красивую светловолосую девушку с мечом в руках. Она сражалась с полчищем ужасных чудовищ. От одного их вида меня постигал невероятный ужас, хоть я понимала, что вижу сон. А девушка не боялась их, наоборот, храбро сражалась, рубила их плоть мечом и пронзала магией. Сейчас, вспоминая это, я думаю, что видела великую битву Прародительницы против лавкрафтов, — рассказала волшебница.
— Хочешь сказать, что умеешь видеть не только будущие, но и прошлое? — опешил Дрен.
Мийфа покачала головой.
— Всё возможно. Порой я боюсь своих видений.
— Почему?
— Потому что я боюсь однажды увидеть гибель тех, кого я люблю.
Эти слова заставили Дрена задуматься.
— Но ведь твои видения никогда не предсказывали чью-либо смерть.
— Единственное хорошее.
Вдруг Дрен вскричал и схватился за грудь. Острая боль вернулась! Он зашипел сквозь зубы. Новый прилив боли был ещё сильнее, чем прошлый. Дрена затрясло от агонии. Такая боль, будто всё тело покрыли сотни иголочек. Чтобы не упасть, Дрен упёрся рукой об стену, тяжело дыша. Перед глазами замелькали круги. В голову закралась тьма. Он ничего не понимал, кроме…
— Дрен! Что с тобой? — с нескрываемым беспокойством Мийфа приблизилась к нему.
Дрен посмотрел на неё немигающим взглядом. Она замерла под ним. Проклятый смотрел так, словно в первый раз видел. Сердце участило стук. Девушка почувствовала себя мышкой, прикованной взглядом змеи. Страшно, но пошевелиться нельзя.
Проклятый окинул взглядом стоящую перед ним девушку. В памяти воскрес образ обнажённой Мийфы, покорной, красивой и страстной. Но… Ей не хватало чего-то. Чего-то красного…
Руки потянулись к ней. Прямо к тонкой шее.
— Дрен? — Мийфа видела странные изменения в парне, но не отступила. Она хотела помочь ему.
Дрен вздрогнул и моргнул, словно очнувшись от транса. В жёлтые глаза вернулась осознанность. Что он… Что он только что представил? Почему его тянуло неконтролируемое желание нанести вред Мийфе? Она смотрела на него голубыми глазами, в которых было лишь беспокойство и ни капли страха.
— Почему ты… — прошептал Дрен.
— Что? — не поняла Мийфа.
— Почему ты не боишься меня?! — выкрикнул он, от чего девушка дёрнулась.
— А почему я должна тебя бояться? — спросила Мийфа с таким видом, словно это было очевидно.
Дрен выдохнул и попытался придать лицу спокойное выражение. А в глазах бушевала буря. Ясно, он не успокоился, но держал себя в руках. Ради неё.
— Ты что, забыла? Однажды я лишил жизни несколько тысяч человек. Я — самый страшный убийца. Ты прекрасно это знаешь. Так почему ты меня не боишься?