— И то, и другое.
Она снова фыркнула, а затем осмотрела комнату, все старательно делали вид, что не наблюдают за нами. Я знала, не спрашивая, что Рис возвел звуковой барьер вокруг нас.
Наконец, моя сестра посмотрела на меня.
— Значит, ты подкупаешь меня?
Я не дрогнула.
— Я смотрю, готова ли ты пойти на компромисс.
Неста положила кончик указательного пальца на стопку карт и сдвинула их.
— Это даже не наш праздник.
— Возможно, тебе стоит попробовать. Тебе может понравиться.
— Как я уже сказала Элейн: у вас своя жизнь, а у меня своя.
Опять, я бросила быстрый взгляд на таверну.
— Почему? Почему ты отдаляешься?
Она выпрямилась, скрестив руки.
— Почему я должна быть частью твоей веселой маленькой компашки?
— Ты моя сестра.
Опять этот пустой, холодный взгляд.
Я ждала.
— Я не приду на твой праздник, — сказала она.
Если Элейн не смогла убедить ее, то у меня вряд-ли бы это получилось. Я не знала, почему не поняла этого раньше. Прежде чем потратила столько времени. Но я попыталась в последний раз. Ради всего святого.
— Отец хотел бы, чтобы ты…
— Не договаривай.
Несмотря на звуковой щит вокруг нас, не было ничего, что могло скрыть позу моей сестры, обнажающей зубы. И то, как ее пальцы, сжались в невидимые когти.
Ноздри Несты расширились от необузданной ярости, когда она прорычала:
— Убирайся.
Это выглядело ужасно.
И я поднялась, пряча свои дрожащие руки, сжимая пальцы в кулаки.
— Пожалуйста, приходи, — это все, что я сказала и повернулась к двери, расстояние между ее столом и дверью оказалось неимоверно огромным.
— Моя аренда, — сказала Неста, когда я прошла два шага.
Я остановилась.
— Твоя арендная плата?
Она оторвалась от стакана.
— Она на следующей неделе. На случай, если ты забыла.
Она была абсолютно серьезна.
Я сказал категорически:
— Приходи на Солнцестояние, и я удостоверюсь, чтобы ее оплатили.
Неста открыла рот, но я снова повернулась, поглядывая на удивленные лица, наблюдающих за мной.
Я чувствовала, как острый взгляд сестры, словно нож, вонзился мне в спину и не отпускал до входной двери. И весь полет домой.
Глава 14
Рисанд
Даже при том, что рабочие почти не отдыхали, восстановление города займет еще несколько лет. Особенно вдоль Сидры, где от Хэйберна пострадали сильнее всего.
От когда-то знаменитых поместий и домов вдоль Юго-Восточного изгиба реки, садов, которые теперь заросли, и частных лодок, наполовину затонувших в потоке бирюзовых вод, остались груды камней.
Я вырос при этих домах, посещая вечеринки и праздники, которые длились всю ночь, проводил яркие летние дни, отдыхая на пологих лужайках, аплодируя летним лодочным гонкам на Сидре. Их фасады были так же мне знакомы, как лица друзей. Они были построены задолго до моего рождения. Я думал, что они переживут и меня.
— Ты не слышал от семей, когда они вернутся?
Вопрос Мор подплыл ко мне поверх хруста бледного камня под ногами, когда мы бродили по заснеженным землям одного из таких поместий.
Она нашла меня после обеда-редкий, уединенный обед в наши дни. Когда Фейра и Элейн ушли бродить по магазинам в городе, моя кузина появилась в коридоре городского дома и я сразу же пригласил ее на прогулку.
Прошло много времени с тех пор, как мы с Мор просто гуляли вместе.
Я не настолько был глуп, чтобы поверить в то, что после войны все раны исцелятся. Особенно недомолвки между мной и Мор.
Я не собирался обманывать себя, думая, что стоит откладывать эту прогулку на потом, и она тоже.
Я видел ее взгляд в ту ночь в Вытесанном городе. Ее молчание после перепалки с отцом рассказывало мне достаточно о том, где витали ее мысли.
Еще одно последствие этой войны: работа с Кейром и Эрисом, была не в радость для моей кузины.
О, она хорошо это скрывала. Если Мор столкнулась лицом к лицу с двумя мужчинами, которые…
Я не позволил додумать, вспомнить. Даже пять веков спустя ярость угрожала поглотить меня и превратить Вытесанный город и Осенний двор в руины.
Но это было ее решение. Всегда им было. Я никогда не спрашивал, почему она оттягивала.
Мы тихо бродили по городу около получаса, время летело почти незаметно. Небольшая суета перед Солнцестоянием: все были заняты своими приготовлениями, что не замечали кто прогуливался по улицам.
Как мы оказались здесь, я понятия не имел. Но здесь не было ничего, кроме упавших и потрескавшихся каменных глыб, сухих сорняков и серого неба над головой.