— Это потому, что нас столкнули на самое дно, брат, — ответил Кассиан, задрав крылья над кроватью и деревянным полом. — Мор получила хорошую спальню, Элейн проживает с ней рядом, и именно поэтому мы здесь. — Он не упомянул, что последняя, пустая спальня — комната Несты — останется свободной. Азриэль, к его чести, тоже не сделал этого.
— Лучше, чем чердак, — предложил я.
— Бедный Люсьен, — улыбаясь, сказал Кассиан.
— Если он появится, — добавил я. Ни слова о том, присоединится ли он к нам. Или останется в том мавзолее Тамлина, который называется домом.
— Хотите сделать ставки? — спросил Кассиан.
— Нет, — сказал Азриэль, не поворачиваясь от окна.
Кассиан сел, изображая возмущение.
— Нет?
Азриэль спрятал крылья.
— Тебе нравится, когда на тебя люди делают ставки?
— Вы, придурки, постоянно на меня ставите. Я помню последнее, что ты сделал — ты и Мор, делали ставки о том, исцелят ли мои крылья.
Я фыркнул. Точно.
Азриэль остался стоять у окна.
— Неста останется здесь, если придет?
Кассиан внезапно обнаружил, что сифон на левой руке нуждался в полировке.
Я решил пощадить его и сказал Азриэлю:
— Наша встреча с командирами прошла достаточно хорошо, на сколько можно было ожидать. У Дэвлона даже был составлен график тренировок девочек, на время шторма. Я не думаю, что это было для показухи.
— Интересно, они вспомнят о них, как только шторм рассеется, — сказал Азриэль, наконец, повернувшись от окна.
Кассиан хмыкнул в знак согласия.
— Что-нибудь слышно нового о недовольствах в лагерях?
Я сохранил нейтральное выражения лица. Мы с Азом договорились подождать до конца выходных, чтобы рассказать Кассиану все, что узнали, кого подозревали или знали, кто стоял за этим. Мы рассказали ему только основы.
Но я знал Кассиана — так же, как и себя. Возможно, даже больше. Он не смог бы спать спокойно, если бы узнал об этом сейчас. И после всего через, что он прошел в эти месяцы, и задолго до этого, мой брат заслужил отдыха. По крайней мере на несколько дней.
Конечно, эти выходные уже включали встречу с Дэвлоном и изнурительную тренировку на вершине дома Ветра этим утром. Из всех нас, Кассиан не умел отдыхать.
Азриэль прислонился к резной деревянной подножке кровати.
— Нечего добавить к тому, что ты уже знаешь. — Опытный лгун, по сравнению со мной. — Но они почувствовали, что что-то грядет. Лучшее время для оценки всего, это после Солнцестояния, когда они все вернуться домой. Посмотрим, кто распространяет раздор. Возрастет ли он, пока они будут праздновать или во время бури.
Идеальный способ раскрыть всю полноту того, что мы знали.
Если бы Иллирийцы восстали… я не хотел думать. Чего бы это мне стоило. Чего бы это стоило Кассиану, сражаться с людьми, частью которых он так отчаянно хотел быть. Их убийство будет сильно отличаться от того, что мы делали с Иллирийцами, которые с радостью служили Амаранте и делали такие ужасные вещи во имя нее. Сильно отличалось.
Я отбросил эту мысль. Позже. После Солнцестояния. Тогда мы с этим разберемся.
Кассиан, к счастью, был склонен сделать то же самое. Не то, чтобы я винил его, учитывая какой час дерьма он пережил, прежде чем мы оказались здесь. Даже сейчас, столетия спустя, лагерные лорды и командиры все еще бросали ему вызов. Плевали в его сторону.
Кассиан потянулся, его ноги вышли за край кровати.
— Кому принадлежала эта кровать? Размер Амрен.
Я фыркнул.
— Будь осторожнее с нытьем. Фейра итак достаточно часто нас называет Иллирийскими детишками.
Азриэль хмыкнул.
— Ее полет улучшился настолько, что я думаю, она имеет на это право.
Гордость пронзила меня. Я потерял счет времени, которое мы провели в воздухе-драгоценное время, которое нам удалось украсть для себя.
Я сказал Кассиану:
— Я подумаю, где найти вам кровати подлинее. — В преддверии Солнцестояния в этом потребуется чудо. Мне придется перевернуть Веларис с ног на голову.
Он махнул рукой.
— Не нужно, все равно лучше, чем диван.
— Вы были слишком пьяны, чтобы подниматься по лестнице прошлой ночью, — сказал я, — пространство в этом доме действительно кажется проблемой. Ты можешь остаться дома, если хочешь. Я могу тебя перенести.
— В этом доме скучно. — Кассиан зевнул. — Аз ускользает в свои тени, и я остаюсь совсем один.
Азриэль взглянул на меня и сказал:
— И правда, Иллирийский ребенок.
Я спрятал улыбку и сказал Кассиану:
— Возможно, тебе стоит найти свое собственное жилье.