— Переправа через такую реку была бы опасной и отняла бы много времени. Река слишком широка. Даже учитывая рассеивание, нам пришлось бы строить лодки или мосты, чтобы перебраться через нее. И имея армию таких размеров... Мы бы пошли на восток, потом повернули бы на юг –
Кассиан замолчал и побледнел. Я посмотрела, куда теперь направляется армия Хайберна. На восток, по другому берегу этой реки. И с нашим текущим местоположением –
— Он хочет, чтобы мы вымотались, рассеивая своих воинов, — сказал Гелион, улавливая мысль Кассиана. — Сражаясь в битвах. И когда придет время, у нас не будет сил, чтобы рассеиваться через реку. Нам придется идти пешком — и проделать длинный путь, чтобы не пересекать ее.
Теперь заговорил Тарквин:
— Таким образом, он может идти на юг, зная, что мы отстаем от них на несколько дней. И войдет в человеческие земли, не получив сопротивления.
— Он мог сделать это с самого начала, — возразил Каллиас. Мои колени начали дрожать. — Почему сейчас?
И это Нэста ответила ему, все еще сидя у жаровни с фейским светом.
— Потому что мы оскорбили его. Я — и мои сестры.
Все посмотрели на нас.
Элейн прикрыла рот рукой и выдохнула:
— Он направляется к человеческим землям — хочет убить смертных. Назло нам?
— Я убила его жрицу, — пробормотала я. — Ты обокрала его Котел, — сказала я Нэсте. — А ты... — я посмотрела на Элейн. — Твое похищение стало последней каплей.
Каллиас сказал:
— Только сумасшедший будет использовать такую армию только для того, чтобы отомстить трем женщинам.
Гелион фыркнул.
— Ты забываешь, что некоторые из нас сражались на Войне. Мы лично знаем, каким неуравновешенным он может быть. И что такие вещи вполне в его духе.
Я встретилась взглядом с Рисом. Что нам делать?
Рис провел большим пальцем по моей ладони.
— Он знает, что мы придем.
— Я бы сказал, что он сильно преувеличивает то, насколько мы заботимся о смертных, — сказал Гелион.
Кейр выглядел так, будто согласен с ним, но решил мудро промолчать.
Рис пожал плечами.
— Он принял нашу озабоченность безопасностью Элейн как доказательство того, что сестры Арчерон имеют здесь власть. Он думает, что они убедят нас потащить наши задницы на поле боя, где у нас будет мало преимуществ, и нас уничтожат.
— Значит, мы не будет этого делать? — нахмурился Тарквин.
— Конечно будем, — сказал Рис, выпрямляясь во весь рост и задирая подбородок. — Они будут превосходить нас по численности, и мы будем вымотаны, и все это плохо закончится. Но это не имеет никакого отношения ни к моему мейту, ни к ее сестрам. Стена пала. Она исчезла. Это новый мир, и мы должны решить, как мы положим конец старому и начнем все заново. Мы должны решить, начнем ли мы с того, что оставим беззащитных на смерть. Такие ли мы на самом деле. Не отдельные дворы. Мы, как народ Фэ. Разве мы позволим людям бороться в одиночку?
— Тогда мы умрем вместе, — сказал Гелион.
— Отлично, — сказал Кассиан, глядя на Нэсту. — Если я расстанусь с жизнью, защищая тех, кому больше всего нужна защита, то решу, что умер не зря.
На этот раз Лорд Девлон одобрительно кивнул. Я задумалась, заметил ли это Кассиан — имело ли это для него значение. Его лицо ничего не выражало, не тогда, когда все его внимание было приковано к моей сестре.
— Как и я, — сказал Тарквин.
Каллиас посмотрел на Вивиан, которая печально ему улыбнулась. Я увидела в ней сожаление — о времени, которое они потеряли. Но Каллиас сказал:
— Нам нужно уходить завтра же, если мы хотим получить шанс остановить убийства.
— Даже раньше, — сказал Гелион, сверкая ослепительной улыбкой. — Через несколько часов, — он указал подбородком на Риса. — Ты должен понимать, что люди будут убиты еще до того, как мы до них доберемся.
— Нет, если мы будем действовать быстрее, — сказала я, вращая плечом. Оно все еще болело и с трудом двигалось, но быстро заживало.
Все они выгнули брови.
— Сегодня, — сказала я. — Мы рассеемся — те из нас, кто может. К домам людей — к их городам. И мы рассеем так много людей, сколько сможем до рассвета.
— И где мы их разместим? — спросил Гелион.
— В Веларисе.
— Слишком далеко, — пробормотал Рис, изучая карту. — Чтобы рассеиваться так много раз.
Тарквин постучал пальцем по карте — по своей территории.
— Тогда разместим их в Адриате. Я пошлю туда Крессеиду — пусть она следит за ними.
— Нам понадобятся все наши илы, чтобы сразиться с Хайберном, — осторожно сказал Каллиас. — Тратя их на рассеивание людей –
— Это не трата, — сказала я. — Одна жизнь может изменить мир. Где бы вы все были, если кое-кто решил, что спасение моей жизни — лишь трата времени? — я указала на Риса. — Если бы он посчитал, что спасение моей жизни в Подгорье — трата времени? Даже если это будет двадцать семей, или десять... Они — не пустая трата. Не для меня — или для тебя.