Мы вынырнули из пещеры с обнаженными клинками, едва дыша после притока воздуха.
Но никто не охранял вход в царство Берона — никого, кого мы бы увидеть или почувствовать.
Без своей магии я снова ослепла, неспособная раскинуть мысленную сеть по древнему яркому лесу, чтобы поймать любые следы разума Фэ, находящихся неподалеку.
Совершенно беспомощная. Какой я была раньше. Как я выжила так долго без нее... Я даже не хотела об этом думать.
Мягкими шагами, будто кошки, мы крались по мху, камню и дереву, наше дыхание кружилось перед нами.
Продолжай идти, продолжай двигаться на север. Рис уже должен был понять, что наша связь потемнела, и сейчас, скорее всего, пытается понять, спланировала ли я это. Стоит ли рисковать раскрытием наших планов, чтобы найти меня.
Но пока он... пока он сможет слышать меня, найти меня... я должна продолжать движение.
Поэтому я позволила Люсьену вести нас, желая, чтобы я была способна хотя бы увидеть что-то, что может помочь пробиться через темнеющий лес. Но моя магия все еще тиха и заморожена. Опора, от которой я стала слишком зависима.
Мы направились в лес, температура понижалась с каждым исчезающим лучом света.
Мы не разговаривали с тех пор, как вошли в пещеру между дворами. По неподвижности его плеч, стиснутой челюсти, тихим твердым шагам я знала, что лишь потребность быть незамеченными удерживает его от вопросов, кипящих в его голове.
Ночь полностью опустилась, хотя луна еще не взошла, когда он повел нас к другой пещере.
Я замешкалась у входа.
Люсьен сказал голосом ровным и таким же холодным, как и воздух:
— Она никуда не ведет. Она изгибается в глубине и нас не смогут увидеть.
Тем не менее, я позволила ему первому зайти внутрь.
Ноги и руки болели, каждое движение было вялым. Но я вошла за ним в пещеру, и свернула за поворотом, о котором он говорил.
Удар кремня и кремень и я обнаружила, что смотрю подобие временного лагеря.
Свеча, которую зажег Люсьен, стояла в естественном каменном выступе, а рядом на полу лежали три постели и старых одеяла, покрытых листьями и паутиной. Небольшое кострище в центре пещеры, а над ним обугленный потолок.
Здесь никого не было месяцами. Годами.
— Раньше я оставался здесь во время охоты. Прежде... чем я ушел, — сказал он, изучая пыльную книгу в кожаном переплете, оставленную в каменном выступе рядом со свечой. Затем с грохотом опустил фолиант. — Это только на ночь. Еду найдем с утра.
Я лишь подняла ближайшую постель и несколько раз ударила ее, вытрясая листья и облака пыли.
— Ты действительно это планировала, — сказал он наконец.
Я села на постель и начала разбирать свой рюкзак, вытаскивая теплую одежду, еду и вещи, которые собрала Элис.
— Да.
— Это все, что ты можешь сказать?
Я понюхала еду, гадая, есть ли в ней фэбейн. Он может быть во всем.
— Слишком рискованно есть это, — признала я, уклоняясь от его вопроса.
У Люсьена ничего этого не было.
— Я знал. Я знал, что ты лжешь, с того момента, когда ты выпустила свет в Хайберне. У моей подруги из Дневного Двора точно такая же сила, ее свет идентичен. И он делает того конского дерьма, о котором ты лгала.
Я сунула рюкзак под постель.
— Тогда почему не рассказал ему? Ты во всех смыслах был его верным псом.
Его глаза, казалось, кипели. Как если бы пребывание в его землях вывело расплавленную руду в нем на поверхность, даже с блоком на его силах.
— Рад видеть, что, по крайней мере, ты сняла маску.
В самом деле, я позволила ему это все увидеть — мое лицо не выражало ничего, кроме холодности.
Люсьен фыркнул.
— Я не рассказал ему по двум причинам. Первая, это было бы как ударить уже сломанного мужчину. Я не мог отнять у него эту надежду, — я закатила глаза. — Вторая, — огрызнулся он, — я знал, что если я был прав и обвинил бы тебя в этом, ты бы нашла способ убедиться, что я никогда не увижу ее.
Мои ногти впились в мои руки достаточно сильно, чтобы причинить боль, но я продолжала сидеть на постели, когда я оскалилась на него.
— И поэтому ты здесь. Не потому, что это правильно и он всегда был неправ, но просто потому, что так ты сможешь получить, что, как ты думаешь, должно быть твоим.
— Она мой мейт и в руках моего врага –
— Я с самого начала не скрывала, что Элейн в безопасности и о ней заботятся.
— И я должен был поверить тебе.
— Да, — прошипела я. — Ты должен был. Потому что если бы хоть на момент я поверила, что мои сестры в опасности, никакой Высший Лорд или король не смог бы удержать меня от их спасения.
Он лишь покачал головой, в его волосах танцевал свет свечи.