Не Тюрьма. Подгорье.
Но вместо изуродованного тела Клэр, прикованного к стене надо мной...
Ее серо-голубые глаза все еще охвачены ужасом. Исчезла горделивая холодность и ее королевская выдержка.
Нэста. Они сделали с ней именно то, что делали с Клэр.
И позади меня, крича и умоляя —
Я обернулась, обнаруживая Элейн, обнаженную и рыдающую, привязанную к огромному вертелу. То, что когда-то предстояло выдержать мне.
Искривленные фейри в масках вращали железные ручки, поворачивая ее—
Я попыталась пошевелиться. Попыталась вырваться.
Но я была заморожена — абсолютно сдерживаемая невидимыми цепями.
Женский смех пронесся из другого конца тронного зала. С возвышения. Теперь пустого.
Пустого, потому что это была Амаранта, напыщенная в сумраке, уходящая в какой-то зал, которого там никогда раньше не было, но теперь он был и вел в никуда.
Рис следовал за ней на расстоянии шага. Идя за ней. В эту спальню.
Он оглянулся через плечо на меня, всего раз.
Через свои крылья. Его крылья, которых не было, которые она увидела и уничтожила, прямо после того, как она —
Я закричала, чтобы он остановился. Заколотила по цепям. Мольбы Элейн становились все громче. Рис все еще шел за Амарантой. Позволил ей взять его за руку и утащить за собой.
Я не могла двигаться, не могла остановить это, ничего из этого —
Меня вытащили из сна, словно рыбу, пойманную в сети, расставленные глубоко в море.
И когда я всплыла... Я была здесь лишь наполовину. Наполовину в своем теле, наполовину в Подгорье, наблюдая за –
— Дыши.
Слово было приказом. Пронизанным первобытным господством, которое он так редко использовал.
Но мои глаза сфокусировались. Моя грудь расширилась. Еще одна часть меня вернулась обратно в мое тело.
— Еще раз.
Я так и сделала. В моем поле зрения появилось его лицо, в нашей спальне зажглись чаши и лампы с фейским светом. Его крылья были плотно сжаты, его растрепанные волосы обрамляли его вытянутое лицо.
Рис.
— Еще, — сказал он.
Я подчинилась.
Мои кости стали ломкими, а желудок перевернулся. Я закрыла глаза, борясь с тошнотой. Колеблющийся ужас глубоко вонзил свои когти. Я все еще видела его: путь, по которому она вела его в тот зал. В –
Я поднялась, перекатываясь на край кровати и сильно сгибаясь, когда мои внутренности попыталось вывернуться на ковер. Его рука мгновенно оказалась на моей спине, успокаивающе вырисовывая круги. Абсолютно готовый к тому, что меня вырвет прямо через край кровати. Но я сосредоточилась на дыхании.
На подавлении этих воспоминаний, одного за другим. Пока они не исчезли.
Я лежала, наполовину свесившись с кровати, бесчисленное количество минут. Все это время он потирал мне спину.
Когда я, наконец, смогла двигаться, когда прошла тошнота... Я снова перевернулась. И вид его лица... Я обняла его за талию, крепко сжимая, когда он тихо поцеловал меня в макушку, снова и снова напоминая себе, что мы выбрались. Что мы выжили. Больше никогда — больше никогда я не позволю причинить ему такой вред. Причинить моим сестрам вред таким способом.
Больше никогда.
ГЛАВА
22
Я чувствовала на себе внимание Риса, пока мы одевались на следующее утро, и на протяжении завтрака. И все же он не давил, не требовал рассказать, что втянуло меня в этот кромешный ад.
Уже давно эти кошмары не вытаскивали нас обоих из сна. Не размывали границы.
И лишь когда мы стояли в фойе, ожидая Кассиана, прежде чем отправиться в тюрьму, Рис, прислонившись к перилам лестницы, спросил:
— Тебе нужно поговорить об этом?
Когда я повернулась к нему, мои иллирийские кожи заскрипели.
Рис пояснил:
— Со мной — или с кем-то другим.
Я честно ответила ему, теребя конец своей косы.
— Со всем, что грядет, всем, что на кону... — я отпустила косу. — Я не знаю. Думаю, это вскрыло какую-то... часть меня, которая медленно восстанавливалась, — восстанавливалась благодаря нам обоим.
Он кивнул, в его глазах не было ни страха, ни упрека.
Так что я рассказала ему. Обо всем. Запинаясь на частях, которые все еще делали мне больно. Он только слушал.
И когда я закончила, дрожь осталась, но... Озвучивая это ему, громко произнося это...
Беспощадная хватка этих ужасов ослабла. Исчезла, как роса на солнце. Я глубоко вздохнула, словно сдувая эти страхи, позволяя своему телу расслабиться.
Рис тихо оттолкнулся от перил и поцеловал меня. Один раз. Второй.
Секундой позже в дверях появился Кассиан и застонал, что еще слишком рано, чтобы смотреть на целующихся нас. Мой мейт лишь огрызнулся, прежде чем взять нас обоих за руки и рассеять к Тюрьме.