Он вытер их, затем провел большим пальцем по моей нижней губе. — Больше никаких слез, это не прощание.
— Похоже на то, — призналась я. — Никто не возвращался из того лабиринта.
— Ты сможешь. — Его большой палец скользнул по моей челюсти.
— Прости, Райвин. — Я чувствовала, как рушатся стены, как тает мое сопротивление. Я так упорно боролась со своими чувствами к нему. Было так много сложностей. Так много причин, по которым я не должна была позволить себе упасть, но если я была перед лицом смерти, почему бы не позволить себе это? — Я должна была сказать тебе, я должна была…
Его губы врезались в мои с такой силой, что чуть не сбили меня с ног. Я обхватила его руками, чтобы не упасть, и поцеловала в ответ, голодная и отчаянная, и впервые с тех пор, как мы встретились, ничего не сдерживая. — Сегодня вечером ничего этого не будет, — выдавил он между поцелуями. — Ни сожалений, ни прощаний.
— То, что я тебе сказала… то, чего я не сказала… — Я тяжело дышала и не хотела прекращать целовать его, чтобы произнести всю фразу целиком.
Он прикусил мою нижнюю губу, и я застонала, запрокидывая голову назад. Его губы спустились по моему подбородку к шее, оставляя дорожку поцелуев и покусываний зубами на чувствительной коже.
— Я никогда тебе не говорила…Я должна была сказать тебе, — я слишком тяжело дышала, и мой разум был затуманен похотью. Разговор был невозможен.
Он отстранился, обхватив мои щеки своими большими ладонями. Его темные глаза смотрели в мои с такой интенсивностью, какой я никогда не видела. В этом взгляде была опасность, но я его не боялась. Я не была уверена, что когда-нибудь смогу его бояться. — Тебе не нужно ничего говорить.
Я положила свои руки поверх его. — Ты пытался сказать мне, но я отказывалась признаться в этом самой себе.
— Я знаю, Ара. Поверь мне, я знаю. — Его губы снова оказались на моих, и все разумные доводы рассеялись. Я была полностью потеряна в нем, неспособная думать ни о чем, кроме ощущения его губ на моих, того, как его руки хватались за ткань моей ночной рубашки, и моего растущего желания.
Это было все равно, что гореть заживо, не чувствуя никакой боли. Вместо этого огонь между нами был головокружительным, восхитительным ощущением, от которого мурашки пробежали по каждой частичке моего тела. Тепло разлилось между моими бедрами, и я прижалась к нему, чувствуя, что не могу подойти достаточно близко.
Запустив пальцы в его волосы, я завладела им своим ртом, сочетая жадные движения его языка со своими собственными. Его руки скользнули вниз по моей спине, к бедрам, затем снова вверх. Он касался меня везде, никогда не задерживаясь на одном месте слишком долго. Это было так, как если бы он прикасался к каждой частичке меня, исследовал всю меня. Каждый раз, когда его руки двигались, я испытывала призрачное желание его прикосновений, отчаянно нуждалась в этом контакте. Я нуждалась в нем, как в дыхании.
Я отстранилась и пристально посмотрела на него. — Ты должен знать, что я больше не собираюсь с этим бороться. Я больше не хочу с этим бороться. Я просто хочу быть с тобой.
На мгновение выражение его лица стало почти страдальческим, но он скрыл это улыбкой. — Ты не представляешь, как долго я ждал, чтобы услышать это, Астари.
Он поднял меня и понес к своей кровати. Осторожно опустив меня так, чтобы мои ноги свисали с края, он задрал мою ночную рубашку так, чтобы она была вокруг талии, затем опустился на колени. Его губы прошлись по внутренней стороне моего бедра, и я упала обратно на кровать, уже задыхаясь от его прикосновений.
К тому времени, когда его рот нашел мой центр, я уже была насквозь мокрой. Его язык двигался опытными движениями, заставляя мои бедра выгибаться. Затем он добавил два пальца, двигая ими в такт движениям своего языка. Я застонала, не в силах избавиться ни от каких мыслей о том, кто может меня услышать. С каждым ударом и каждым толчком его пальцев я все больше теряла контроль, пока не закричала, удовольствие прокатилось по мне серией взрывов.
Тяжело дыша, я села и схватила Райвина за тунику. — Твоя очередь.
Он не сопротивлялся, когда я толкнула его на кровать. Когда я, наконец, сняла брюки, он высвободился во всю длину, кончик уже блестел. Теперь настала моя очередь упасть перед ним на колени.
Расположившись между его ног, я начала с основания, облизывая и покрывая поцелуями свой путь вверх по стволу. Он застонал, откинувшись назад на локтях. Когда я сомкнула рот вокруг головки, он упал на спину и вцепился в простыни.