Рис присел рядом с ней, сжимая ее руку. Паника, ужас и боль боролись на его лице.
Маджа, стоя на коленях на кровати между ног Фейры, с окровавленными локтями, сказала, не глядя на них: Он застрял в родовом канале.
Небольшой вздох из угла комнаты показал Амрен, сидящую там, ее бледное лицо лишилось цвета.
— Она теряет слишком много крови, и я чувствую, что сердце ребенка в беде, — объявила Маджа.
— Что же нам делать? — спросила Мор, когда Кассиан и Азриэль встали позади Риса, положив руки ему на плечи.
— Мы ничего не можем сделать, — сказала Маджа. — Вырезание ребенка из нее убьет ее.
— Вырезание? — спросила Неста, заработав резкий взгляд Риса.
Маджа проигнорировала ее тон.
— Разрез на животе, даже очень аккуратный, — это огромный риск. Это никогда не заканчивалось успехом. И даже с целебными способностями Фейры, потеря крови ослабила ее…
— Сделай это, — с трудом выговорила Фейра, слова отяжелели от боли.
— Фейра, — возразил Рис.
— Малыш, скорее всего, не выживет, — сказала Маджа мягким, но серьезным голосом. — Он еще слишком мал. Мы рискуем вами обоими
Кассиан выдохнул, глядя на Риса.
— Сделай это, — сказала Фейра, и ее голос был голосом Высшей Леди. Без страха. Только решимость ради жизни младенца внутри нее. Фейра посмотрела на Риса. — Мы должны.
Высший Лорд медленно кивнул, его глаза посерели.
Чья-то рука скользнула в руку Несты, и она обнаружила там Элейн, дрожащую и с широко раскрытыми глазами. Неста сжала пальцы сестры. Вместе они подошли к другой стороне кровати.
И когда Элейн начала молиться чужеземным богам фейри, Матери, Неста тоже склонила голову.
***
Фейра умирала. Ребенок умирал.
И Рис умрет вместе с ними.
Но Кассиан знал, что не страх перед собственной смертью заставил его брата дрожать. Рука Кассиана сжала плечо Риса. Испещренная ночными крапинками сила вытекала из его Высшего Лорда, пытаясь исцелить Фейру, как и у Маджи, но кровь продолжала литься быстрее, и любая сила не могла это остановить.
Как до этого дошло? Сделка, заключенная через любовь между двумя мэйтами, теперь закончится потерей трех жизней.
Тело Кассиана уплыло куда-то далеко, когда Маджа встала с кровати, а затем вернулась с набором ножей и инструментов, одеялами и полотенцами.
— Войди в ее разум, чтобы снять боль, — сказала Маджа Рису, который моргнул в подтверждение, а затем выругался, словно ругая себя за то, что не подумал об этом раньше. Кассиан посмотрел через кровать, туда, где Элейн держала другую руку Фейры, а Неста держала Элейн.
Рис сказал своему мэйту:
— Фейра, дорогая…
— Никаких прощаний, — выдохнула Фейра. — Никаких прощаний, Рис.
Что бы Рис ни делал от боли, ее глаза закрывались. И разум Кассиана стал совершенно безмолвным и пустым, когда Маджа подняла сорочку Фейры, ее ножи сверкали.
Не было слышно ни звука, когда появился крошечный крылатый младенец. Когда Мор стояла там с одеялами в руках и забирала неподвижного мальчика из окровавленных рук Маджи.
Но Рис плакал, и слезы текли по лицу Мор, когда она смотрела на безмолвного младенца у себя на руках.
А потом Маджа выругалась, и Рис…
Рис начал кричать.
Когда Рис бросился к Фейре на кровать, Кассиан понял, что сейчас произойдет.
И все же никакая сила в мире не могла остановить его.
***
Мир замедлился. Стало холодно.
На руках у Мор был молчаливый, слишком маленький ребенок.
На кровати лежала Фейра, изрезанная и истекающая кровью.
Рисанд кричал, как будто его душу разрывали на части, но Кассиан и Азриэль были рядом, оттаскивая его от кровати, пока Маджа пыталась спасти Фейру…
Но Смерть витала рядом. Неста почувствовала это, увидела-тень, более густую и постоянную, чем любая из теней Азриэля. Элейн всхлипывала, сжимая руку Фейры, умоляя ее держаться, а Неста стояла посреди всего этого, Смерть кружилась вокруг нее, и не было ничего, ничего, ничего, что можно было бы сделать, когда дыхание Фейры стало редеть, а Маджа начала кричать ей, чтобы она боролась…
Фейра.
Фейра, которая ушла в лес ради них. Которая столько раз спасали их.