Она уговаривала себе встать и взять эту протянутую руку.
Но она не могла. Не могла заставить свое тело подняться.
Его карие глаза умоляюще блестели в лучах утреннего солнца, ветер играл в его темных волосах. Как будто он был сделан из этих гор, соткан из ветра и камня. Он был так красив. Не так, как Азриэль и Рис. Дикий и безжалостный.
Впервые увидев Кассиана, она не могла отвести от него глаз. Она чувствовала себя так, словно всю жизнь провела в окружении мальчиков, а потом вдруг появился мужчина… Все в нем излучало эту уверенную, высокомерную мужественность. Это было опьяняюще и ошеломляюще, и все, чего она хотела, все, чего она хотела в течение стольких месяцев, — это прикоснуться к нему, почувствовать его запах, вкус. Приблизиться к этой силе и бросить все, что у нее было, против нее, потому что она знала, что он никогда не сломается, никогда не дрогнет, никогда не отступит.
Но свет в его глазах потускнел, когда он опустил руку.
Она заслужила его разочарование. Заслужила его негодование и отвращение. Даже если он вырезал из нее что-то жизненно важное.
— Тогда завтра, — сказал Кассиан. Он не разговаривал с ней до конца дня.
Глава 11
Двери частной библиотеки были заперты. Неста дернула за ручку, но дверь не открылась.
— Открой эту дверь, — тихо сказала она.
Дом проигнорировал ее.
Она снова взялась за ручку и толкнула дверь плечом. — Открой эту дверь.
Ничего.
Она продолжала колотить плечом в дверь. — Немедленно открой эту дверь.
Дом отказался повиноваться.
Она стиснула зубы, тяжело дыша. У нее было гораздо больше книг, чем вчера, так как жрицы, очевидно, услышали от Гвин, что Неста будет их посыльной.
Поэтому они начали сбрасывать свои тома на ее тележку, а некоторые просили ее также принести книги. Неста прислушалась к ним, хотя бы потому, что поиск нужных книг привел ее к новым местам в библиотеке и занял ее мысли, но к тому времени, когда часы пробили шесть, она была измучена, испачкана пылью и голодна. Она проигнорировала сэндвич, который Дом приготовил для нее днем, и это, очевидно, разозлило Дом настолько, что теперь он отказывался позволить ей войти в частную библиотеку.
— Все, что мне нужно, — выдавила Неста, — это хорошая горячая еда и хорошая книга. Пожалуйста.
Ничего. Совсем ничего.
— Прекрасно. — Она бросилась вниз по коридору. Только голод привел ее в столовую, где она нашла Кассиана в середине трапезы и Азриэля сидящего напротив брата.
Лицо Говорящего с тенями было серьезным, глаза настороженными. Кассиан, сидевший к ней спиной, только напрягся, без сомнения, встревоженный ее запахом или ритмом шагов.
Она молча направилась к стулу, стоявшему на середине стола. Когда она добралась до своего места, появились сервировка и разложенная еда. У нее было такое чувство, что если она возьмет тарелку и уйдет, она исчезнет из ее рук еще до того, как она доберется до двери.
Неста молча скользнула на свое место, взяла вилку, и вонзила ее в филе говядины с жареной спаржей.
Кассиан откашлялся и сказал Азриэлю,
— Как долго тебя не будет?
— Я не знаю. — Говорящий с тенями взглянул на нее, прежде чем он добавил: — Васса была права, подозревая что-то смертельно неладное. Там все настолько опасно, что для меня было бы разумнее оставить свою базу здесь, в Доме, и смотаться туда-сюда.
Любопытство укусило глубоко, но Неста ничего не сказала. Васса — она не видела заколдованную человеческую королеву с тех пор, как закончилась война. С тех пор как молодая женщина попыталась поговорить с ней о том, каким замечательным был отец Несты, как он был настоящим отцом для нее, помог ей и завоевал эту временную свободу, и так далее, и так далее, пока кости Несты не начали кричать, чтобы она ушла, ее кровь закипала при мысли, что ее отец нашел в себе мужество для кого-то другого, кроме нее и ее сестер. Что он был отцом, в котором она нуждалась, но для кого-то другого. Он позволил их матери умереть, отказавшись послать свой торговый флот на поиски лекарства для нее, впал в нищету и оставил их голодать, но решил сражаться за эту незнакомку? За эту ничтожную королеву, рассказывающую печальную историю о предательстве и потерях?
Что-то глубоко внутри Несты шевельнулось, но она не обратила на это внимания, отодвинула его как можно дальше, не отвлекаясь ни на музыку, ни на секс, ни на вино. Она сделала глоток воды, давая ей остыть горлу и животу, и решила, что этого должно быть достаточно.