— Доброе утро, — сказала я без эмоций.
В любом случае, это лучшее приветствие, чем «Ты».
— Ты сказал, я могу делать, что захочу. Я не думала, что я под домашним арестом.
Он сжал челюсти.
— Разумеется, ты не под домашним арестом.
Пока он говорил, я не смогла проигнорировать чистую мужскую красоту сильной челюсти, богатство золотисто-загорелой кожи. Он, вероятно, красивый — если он когда-нибудь снимает эту маску.
Когда он понял, что я не собираюсь отвечать, он обнажил зубы в чём-то, что, наверно, было попыткой улыбнуться, и сказал:
— Хочешь экскурсию?
— Нет, спасибо, — я хотела уйти, рядом с ним я чувствовала неловкость в каждом движении.
Он загородил мне дорогу — слишком близко, чтобы он понял это и отошёл на шаг назад.
— Я просидела в доме всё утро. Мне нужен свежий воздух.
«А ты достаточно незначительная, чтобы не быть помехой».
— Я в порядке, — сказала я, обходя его. — Ты… довольно великодушный, — я старалась верить в то, что говорю.
Неприятная полуулыбка, без сомнений — обман не сработал.
— У тебя какие-то трудности со мной?
— Нет, — тихо сказала я и вышла за дверь
Он негромко зарычал.
— Я не намерен убивать тебя, Фейра. Я не нарушаю обещаний.
Я почти споткнулась со ступеней в сад, когда обернулась через плечо. Он стоял наверху лестницы, такой же массивный и древний, как бледные камни имения.
— Убить — но не навредить? Очередная уловка? Та, которой воспользуется Люсьен или ещё кто-либо здесь?
— У них приказ не прикасаться к тебе.
— Однако я всё ещё в ловушке на твоей территории за нарушение правил, о существовании которых не подозревала. Почему твой друг был в лесу в тот день? Я думала, Договор запрещает вашему виду появляться в наших землях.
Он только смотрел на меня. Возможно, я зашла слишком далеко с вопросами. Возможно, он может на них ответить.
— Договор, — сказал он тихо. — Не запрещает нам ничего, кроме как использовать вас в качестве рабов. Стена не более чем неудобство. Если мы захотим, мы разрушим её и придём убить вас всех.
Я уже вынуждена жить в Прифиане вечно, но моя семья… Я рискнула спросить:
— А вы хотите разрушить стену?
Он осмотрел меня сверху донизу, будто решая, стоит ли мне объяснять.
— Я не заинтересован в землях смертных, но я не могу ответить за весь мой вид.
Но он так и не ответил на мой вопрос.
— Тогда что твой друг делал там?
Тамлин замер. Такой неземной, изначальная грациозность даже в дыхании.
— В этих краях… ходит болезнь. По Прифиану. Она существует уже около пятидесяти лет. Поэтому в этом доме и землях так пусто: большинство уехали. Болезнь распространяется медленно, но из-за неё магия действует… странно. Мои собственные силы уменьшаются из-за неё. Эти маски, — он тронул свою. — Последствия всплеска болезни на маскараде сорок девять лет назад. Даже теперь, мы не можем снять их.
Застрять в масках — почти на пятьдесят лет. Я бы сошла с ума, содрала бы кожу с лица.
— Когда ты был зверем, маски у тебя не было — как и у твоего друга.
— Коварство болезни.
Или жить как зверь, или жить в маске.
— Какого рода эта болезнь?
— Это не эпидемия — не чума и не недуг. Она сконцентрирована исключительно на магии, на обитателях Прифиана. Андрэс был за стеной в тот день, потому что я отправил его искать лекарство.
— Она действует на людей? — мой желудок сжался. — Она может распространиться за стену?
— Да, — сказал он. — Есть… вероятность, что она может поразить земли смертных, в том числе и твою местность. Больше я не знаю. Она медлительная, и сейчас твой вид в безопасности. В последние десятилетия прогресса болезни не было — магия стабилизировалась, хотя и ослабла.
Этими словами он признал, каким видит моё будущее: я никогда не вернусь домой, никогда не столкнусь с другим человеком, кому смогу раскрыть этот секрет об их уязвимости.
— Наёмница сказала мне, что она думает, будто фэйри собираются напасть. Это как-то связано?
Намёк на улыбку, возможно, немного удивлённую.
— Я не знаю. Ты часто общаешься с наёмниками?
— Я говорю со всеми, кто может рассказать мне что-то полезное.
Он выпрямился, и только его обещание не убивать меня удержало меня от порыва съёжиться. Он повёл плечами, будто стряхивая раздражение.
— Та задерживающая верёвка, что ты установила в комнате, была для меня?
Я выдохнула сквозь зубы.
— Ты можешь обвинить меня, если это так?
— Я могу обращаться зверем, но я цивилизованный, Фейра.