Я знала риск. Я знала, что буду сидеть у него на коленях, прикасаться к нему, использовать его. Я использовала его уже долгое время. И может быть, я должна сказать ему, что я не… что я не хочу или не жду от него ничего.
Возможно, Рисанду было необходимо флиртовать со мной, дразнить меня, в той же мере, как это было необходимо и мне — для отвлечения и ощущения нормальности.
И, наверное, я сказала ему, что сказала, потому что… потому что поняла, что я, скорее всего, и есть тот человек, который никого к себе не впускает. И сегодня ночью, когда он отпрянул от меня, когда увидел, какое возымел на меня воздействие… И из-за этого что-то сковало в моей груди.
Я ревновала… к Крессиде. Я была так глубоко несчастна на том корабле, потому что хотела быть той единственной, кому он так улыбается.
И я знала, что это неправильно, но… Я не думаю, что Рис назвал бы меня шлюхой, если бы я хотела… хотела его. И не важно, как скоро это произошло после Тамлина.
И никто из его друзей не назвал бы меня так. Не тогда, когда их называли так же или еще похуже.
И они научились жить с этим и любить, несмотря на это. Вопреки этому.
Что ж, наверное пришло время сказать Рису. Объяснить, что я не хочу притворяться. Я не хочу выдавать то, что произошло, за шутку или план, или отвлечение для Кейра.
И это будет тяжело, и я боялась, и с этим будет трудно иметь дело, но… Я хотела попытаться… быть с ним. Попытаться… стать чем-то. Вместе. Будет ли это просто сексом или чем-то большим, или чем-то средним, я не знала. Но мы бы выяснили это.
Я исцелилась — или исцелялась — достаточно, чтобы захотеть попробовать.
Если он тоже хотел попробовать.
Если он не уйдет, когда услышит, чего я хочу: его.
Не как Высшего Лорда, не как самого могущественного мужчину в истории Прифиана.
Просто…просто его. Человека, который послал музыку в мою темницу; который поднял тот нож в тронном зале Амаранты, чтобы бороться за меня, когда больше никто не осмелился, и который продолжает бороться за меня с тех пор каждый день, отказываясь позволять мне разрушиться и исчезнуть, превратиться в ничто.
Так что я ждала его в холодном, залитом лунным светом саду.
Но он не пришел.
* * *
Рис не пришел на завтрак. И на обед. Его вообще не было в городском доме.
Я даже написала ему записку на листке бумаги, который мы использовали последний раз.
«Я хочу поговорить с тобой».
Я прождала пол часа, чтобы записка исчезла.
Но она осталась лежать на моей ладони — пока я не бросила ее в огонь.
Я была достаточно зла, чтобы отправиться на улицу, едва замечая, что день был благоухающим, солнечным, и сам воздух был пронизан ароматами цитрусовых, свежей травы и полевых цветов. Теперь, когда у нас был шар, Рис несомненно выйдет на контакт с королевами. Которые, несомненно, будут тянуть время, просто чтобы подчеркнуть, что они тоже важные персоны, что они тоже имеют власть.
Часть меня желала, чтобы Рис переломал им кости так же, как и Кейру прошлой ночью.
Я направилась через реку в апартаменты Амрен, страстно нуждаясь в прогулке, которая прояснила бы мысли.
Зима действительно уступала весне. К тому времени как я была уже на пол пути, мое пальто было перекинуло через руку, а тело было мокрым от пота под теплым свитером кремового цвета.
Я нашла Амрен в той же позе, в которой видела ее в последний раз: сгорбленной над Книгой и с разбросанными бумагами вокруг. Я поставила кровь на стол.
Она сказала не отрываясь от книги:
— А, вот и она — причина, по которой Рис нахамил мне утром.
Я оперлась о стол, хмурясь.
— Куда он ушел?
— Выслеживать тех, кто вчера напал на вас.
Если в их арсенале были ясеневые стрелы… Я старалась унять беспокойство, которое глубоко меня ударило.
— Думаешь, это был Летний Двор?
Кровавый рубин все еще валялся на полу, все еще использовался в качестве папье-маше для бумаги, чтобы та не разлеталась из-за речного ветерка, дующего в распахнутые окна. Ожерелье от Вариана теперь лежало на столике рядом с ее кроватью. Как будто она засыпала глядя на него.
— Возможно, — ответила Амрен, водя пальцем вдоль строчек текста. Она должно быть была по-настоящему поглощена книгой, раз даже не прервалась выпить крови. Я уже подумывала уйти и не мешать ей, но она продолжила:
— В любом случае, похоже, что у наших врагов есть след магии Риса. Это означает, что они могут выследить его, где бы он не рассеялся, и если он применит магию. — Она наконец-то подняла голову. — Вы все покидаете Веларис через два дня. Рис хочет, чтобы вы разместились в одном из иллирийских военных лагерей — оттуда вы полетите в человеческие земли, как только королевы ответят.