Я вгляделась в ладонь, в глаз, выведенный на ней чернилами татуировки, и послала мысль, направляя её через нашу связь.
«Где ты? Скажи мне, и я приду к тебе. Я найду тебя».
На другом конце нашей связи не было никакой стены из черного адаманта. Лишь бесконечная тень.
Я заметила движение в лесу — существа большие, огромные, двигались в чаще.
«Рисанд». Никакого ответа.
Последний луч солнца исчез.
«Рисанд, пожалуйста».
Ни звука. И наша связь… тоже лишь тишина. Я всегда чувствовала ее, ощущала, как через неё меня защищали, соблазняли, подсмеивались надо мной по другую сторону моих щитов. А сейчас… все исчезло.
Мучительный вой долетел издалека, будто камни, трущиеся друг о друга.
Вмиг встали дыбом все волоски на моем теле. Мы никогда не оставались в лесу после заката.
Я несколько раз глубоко вздохнула, успокаиваясь, и заправила в лук одну из немногих оставшихся у меня стрел.
По земле проскользило нечто тёмное и извивающееся, и листья зашуршали под огромными лапами, заканчивающимися иглами-когтями.
Кто-то закричал. Высокие, ужасающие завывания. Будто это существо живьём рвали на части. Не Рис, нечто другое.
Я снова начала дрожать, и кончик моей стрелы посверкивал, подрагивая вместе со мной.
«Где ты где ты где ты».
«Позволь мне найти тебя позволь мне найти тебя позволь мне найти тебя».
Я опустила лук. Любой отблеск мог выдать меня.
Тьма была моей союзницей; возможно, тьма укроет и защитит меня.
Ярость помогла мне рассеяться в самый первый раз — ярость помогла и во второй.
Рис ранен. Они ранили его. Поджидали в засаде. И теперь… теперь…
Не горячая злость затопила мое тело.
А нечто древнее и ледяное, и столь свирепое, что оно обострило все мои чувства до бритвенной остроты.
И если я хочу найти Риса, если собираюсь вернуться к тому месту, где видела его в последний раз… я сама должна стать частью окружающей меня тьмы.
Я бежала по ветвям, когда нечто вломилось в кустарники рядом, шипя и рыча. Но я обратилась дымкой и звёздным светом, и рассеялась на соседнее дерево напротив. Существо, поджидавшее меня внизу, завыло, но я не обратила внимания.
Я была ночью; я была ветром.
Я рассеивалась с дерева на дерево, так быстро, что чудища, рыскавшие внизу, едва ли успевали заметить моё присутствие. И раз уж я могла создать себе крылья и когти… то могла изменить и свои глаза.
Я достаточно часто охотилась в сумерках, чтобы заметить, как устроены глаза ночных животных, как они светились.
Я приказала, и мои глаза стали шире, изменились… и на мгновение я ослепла в момент перемещения на другое дерево, пробежала по широкой, толстой ветке и вновь рассеялась…
Я приземлилась, и в этот момент ночной лес стал светлым. И твари там, внизу… Нет, я не стала приглядываться.
Я сконцентрировалась на рассеивании с дерева на дерево, приближаясь к месту, где на нас напали, все время пытаясь тянуть за эту ментальную связь, постоянно пытаясь нащупать такую родную стену по другую сторону… И затем…
Я заметила стрелу, торчащую из толстой ветки высоко над моей головой. Я рассеялась на широкую ветвь рядом.
И когда я высвободила стрелу, вырвав её из дерева, увидела, какой она устрашающей длины, и почувствовала дрожь своего бессмертного тела от контакта с ней, глухой стон сорвался с моих губ.
Я не смогла сосчитать, сколько стрел вонзилось в тело Риса. От скольких он заслонил меня, закрыв собой, как щитом.
Я закинула стрелу в колчан и продолжила путь, прочесывая местность, пока не увидела ещё одну… внизу, у ковра из сосновых иголок.
Лёгкая изморозь прочертила мою траекторию, когда я рассеялась туда, откуда могла прилететь эта стрела и нашла ещё и ещё. Я собрала их все.
Пока не добралась до места, где ветви сосен были изломаны и примяты на земле. И здесь, наконец, я почувствовала запах Риса. Всё вокруг сковало льдом, когда я увидела его кровь на ветвях, на земле.
Увидела рассыпанные вокруг ясеневые стрелы.
Из этой засады были выпущены сотни стрел, слишком быстро, чтобы он мог заметить и укрыться от них. Особенно если был невнимателен, отвлечен мною. Отвлечен весь день.
Я обшарила полянку, постоянно рассеиваясь со вспышками, не задерживаясь на земле слишком долго, чтобы меня смогли учуять наводнившие лес ночные создания.
Рис ударился о землю очень сильно — я поняла это по следам. И его тащили по земле, быстро.