— Когда мы были моложе, нас отправляли сюда для «размышлений». Рис приносил для меня сюда контрабандой выпивку и книги.
Я съежилась при звуке его имени, но лишь коротко ответила:
— Тут замечательно.
По взмаху руки Мор в камине вспыхнул огонь, и тепло от огня затопило комнату. Еда появилась на столешнице в кухне, и что-то застонало в трубах.
— Необходимости в дровах нет. Он будет гореть до тех пор, пока ты не уйдешь.
Мор выгнула бровь, как бы задавая немой вопрос, через сколько времени это случится.
Я отвела взгляд в сторону.
— Пожалуйста, не говори ему, где я.
— Он попытается найти тебя.
— Скажи ему, что я не хочу, чтобы меня нашли. Какое-то время.
Мор прикусила губу.
— Это не мое дело…
— Тогда не говори ничего.
Но она продолжила:
— Он хотел сказать тебе. И это убивало его — молчать. Но… я никогда не видела его таким счастливым, каким он становится, когда он с тобой. И я не думаю, что это имеет какое-то отношение к тому, что он твой мейт.
— Мне все равно.
Она затихла, и я могла почувствовать слова, которые она хотела сказать. Поэтому сказала, вежливо откланявшись:
— Спасибо что привела меня сюда.
Мор наклонила голову.
— Я вернусь проверить как ты через три дня. Одежда в спальне, горячая вода есть. На дом наложены чары заботиться о гостях — необходимо просто пожелать или произнести, и все будет исполнено.
Я хотела лишь тишины и покоя, но…горячая ванна была бы неплохим началом.
Мор покинула коттедж до того, как я успела сказать что-нибудь еще.
Одна, и никого вокруг на много миль, я стояла в тишине дома и смотрела в никуда.
Часть 3
ДОМ ТУМАНА
Глава 52
В пол в доме была встроена глубокая ванна, достаточно большая, чтобы вместить иллирийские крылья. Я наполнила её почти обжигающей водой, не заботясь о том, каким магическим образом она туда текла, и забралась внутрь, щурясь и шипя от высокой температуры внутри.
После трёх дней без ванны я чуть не плакала от её приятного тепла и чистоты, хотя когда-то проводила недели без этой роскоши. Я и моя семья не могли себе этого позволить. Обеспечение горячей воды в доме приносило больше хлопот, чем пользы — в нашем домике и ванны то не было, а само мытьё требовало бесчисленного множества вёдер с водой.
Я помылась тёмным мылом, пахнущим дымом и соснами, а когда закончила, то села в воде, глядя как пар поднимается между несколькими свечами.
Мейт.
Это слово пришло в мою голову быстрее, чем я рассчитывала после расслабляющей ванны. Оно преследовало меня, когда я надела одежду, которую нашла в шкафу в спальне. Тёмные леггинсы, огромный, кремовый свитер, свисающий до бёдер и толстые носки. Мой живот заурчал, и я поняла, что не ела со вчерашнего дня, потому что…
Потому что он был ранен, и я сошла с ума, совершенно спятила, когда его забрали у меня, сбили в небе, словно птицу.
Я действовала инстинктивно, из стремления защитить его, произрастающего глубоко во мне…
Настолько глубоко во мне..
Я нашла миску с супом на деревянной столешнице, который наверняка оставила Мор, и вылила его в железную кастрюлю, чтобы подогреть. Свежий, хрустящий хлеб лежал около духовки, и я съела половину, пока ждала, пока нагреется суп.
Рис подозревал это все ещё до того, как я освободила нас от Амаранты.
Моя свадьба… Он вмешался, чтобы удержать меня от величайшей ошибки в моей жизни или ради собственной выгоды? Потому что я его мейт, и позволить мне связать себя с кем-либо ещё было бы неприемлемо?
Я ужинала в тишине, только треск огня составлял мне компанию.
И под грузом мыслей вдруг почувствовался слабый пульс облегчения.
Мои отношения с Тамлином были обречены на провал с самого начала. Я ушла только чтобы найти своего мейта. Прийти к моему мейту.
Если бы я искала способ, как избежать неловкости и слухов, то единственным ответом было бы найти моего настоящего мейта.
Я не была лживой предательницей. Даже близко нет. Даже если… Даже если Рис знал о том, что я его мейт с самого начала.
Когда я делила постель с Тамлином долгими месяцами, он знал, что я с Тамлином, и не сказал ничего. Или, может быть, ему было всё равно.
Может, он не хотел этой связи, может, он надеялся на то, что она исчезнет.
Тогда я ничего не была должна Рису, мне не было за что извиняться.
Но он знал, что я плохо отреагирую, что это навредит мне больше, чем поможет.