Глава 47
Тот год, когда умер мой отец, оказался несчастливым не только для нашей семьи, но и для всей страны. Почти весь урожай пропал оттого, что холодные дожди насквозь пропитали землю. Начался голод, за ним пришли болезни — люди умирали повсюду. Пострадали Англия, Шотландия и даже дикая Ирландия. Запасы в наших амбарах истощались с пугающей быстротой. Работники Драйтон-Бассета собрали то немногое, что уродилось, в закрома под надежный замок. Мы надеялись, что этого хватит на прокорм домочадцев и крестьян из близлежащих деревень. Мы молились, чтобы Господь пощадил наших домашних животных: скот в тот год страшно исхудал и даже цыплята — те, кто не попал в котел, — были кожа да кости. Наверное, из-за того, что всех червей, которыми они питались, смыл дождь, подумала я. Но когда пришла весна, дрозды, евшие тех же самых червей, выглядели лоснящимися и бодрыми, а число их нисколько не уменьшилось.
То был год великой нужды — год 1596. И мне исполнилось пятьдесят лет. Моя дорогая невестка Марианна, познавшая горькую нужду на себе, стала ангелом-хранителем наших крестьян. Она справедливо распределяла между нуждающимися зерно и сушеные овощи, помогала собирать грибы в лесах. Как всякий человек, воспитывавшийся на природе, она знала, что грибы — очень питательная и сытная пища. Главное — отличать съедобные от несъедобных. Марианна также научила жителей деревни снимать тонкую и нежную нижнюю часть коры сосен и буков, ближе к стволу — ее можно было перемалывать в муку, чтобы добавлять в лепешки, которые выпекались в золе.
А потом из Лондона пришли скорбные вести. Наш отец умер внезапно после бурного заседания совета. Казалось бы, эта весть не должна была застать меня врасплох: ведь отцу было уже восемьдесят два года! Но он ничем никогда не болел, и нам казалось, что он будет жить вечно. Как и вечно служить королеве. Десятки лет заседал он в ее совете — большую часть моей жизни. Весть о его смерти совершенно ошеломила меня, умаляя все прочие новости о распространении голода и о волне беспорядков, порожденных недовольством правлением Елизаветы.
Мы с Крисом тут же отправились в столицу, чтобы присутствовать на заупокойной службе и устроить похороны отца. То, что мы увидели в Лондоне, поразило нас: по улицам, заполненным нищими, беженцами и умирающими, каждый день громыхали телеги, на которых вывозили покойников. Раньше мне уже приходилось видеть край, опустошенный чумой, деревни, вымершие от голода. Но то, что творилось в Лондоне в год неурожая, пугало сверх меры. Каждый Божий день колокола (которые я про себя назвала «колоколами смерти») звонили по умершим, то тут, то там собирались толпы доведенных до отчаяния людей, выкрикивавших проклятия в адрес королевы. В город были введены войска, чтобы предотвратить беспорядки. Особенно хорошо, как я заметила, охранялось казначейство, туда даже завезли пушки, а охрана массивных старых железных ворот была увеличена во много раз.
Грешно, конечно, так говорить, но я была даже рада, что мой отец не дожил до этих страшных дней. Иначе он бы увидел недовольных, сбивавшихся вместе под плакатами, на которых было написано: «Накорми нас, поведи нас, за тобой хоть в ад пойдем!», лихих подмастерьев, которые вмиг вооружались заостренными кольями, как пиками, в дополнение к длинным ножами и тесакам, торчавшим у них за поясом, трущобы на берегу Темзы, где матери в лохмотьях пытались унять своих плачущих от голода детей.
Пышные похороны моего отца состоялись в церкви Святого Джайлса[178] и прошли так, как и пристало, когда в последний путь провожают благородного человека, советника королевы, того, которого она высоко ценила. Как только церемония завершилась, гроб вынесли из церкви, чтобы поместить в карету и отвезти в Ротерфилд-Грейз. Именно там мой отец хотел упокоиться навек, и такое распоряжение сделал он в своем завещании. Роб был среди тех, кто нес гроб, и как только он показался из дверей церкви, толпа, ожидавшая снаружи, разразилась шумными приветственными криками. На какое-то время их заглушили «колокола смерти», но к собравшимся у церкви начали подходить другие люди, пока мне не показалось, что половина жителей Лондона явилась, чтобы увидеть Роба и поприветствовать его.
«Накорми нас, поведи нас, за тобой хоть в ад пойдем!» — пели они, и я слышала их голоса до тех пор, пока гроб отца не поставили в карету и мы с Крисом и нашим печальным грузом не отправились в наш медленный и скорбный путь до Ротерфилд-Грейз. Мы с облегчением покидали Лондон, не желая более быть свидетелями ужасающих картин страдания народа.
178
Церковь Святого Джайлса (полное название «церковь Святого Джайлса-в-полях») — приходская церковь в лондонском районе Кэмден. Построена в 1101 г., в перестроенном виде существует по сей день. Интересно, что кирпичное здание церкви в псевдоготическом стиле, построенное в 1630 г., было возведено в основном на деньги Элис Дадли, жены Роберта Дадли, побочного сына лорда Лестера.